— Ты хочешь сказать, что я боюсь?
— Тебе какое дело, что я хочу сказать?
— Тут ты права. Можешь говорить тысячу глупостей в минуту.
— Это не моя специальность. Вот ты, например, в пятом классе на географии сказал, что страна тысячи озер — Швейцария. Может, не помнишь?
— Нет, помню. И очень хорошо помню. Я проболел и не ходил в школу, а ты даже не навестила меня и не сказала, что задано.
— Нет, навестила!
— Вот и нет!
— Я пришла, а твой папа не пустил меня, сказал, что я могу заразиться.
— Могла бы позвонить по телефону.
— Конечно, могла. В шестом классе я послала тебе поздравительную телеграмму в день рождения, а ты мне даже спасибо не сказал.
— Пардон! Я на другой день поблагодарил тебя.
— Мерси! Удивляюсь, что не через год.
— Ты чересчур много удивляешься.
— Сколько хочу, столько и удивляюсь.
— Ну и пожалуйста! И отцепись от меня!
— Можешь отчаливать! Скатертью дорога!
Они поссорились. Насмерть. Наступило молчание, не потому, что…
— Ну теперь, — сказала Мариана, — мне уже трудно, очень трудно помириться с тобой.
— Ну теперь мне очень и очень трудно помириться с тобой, — сказал Раду.
— Наверное, только чудо могло бы помирить нас.
— Чудес не бывает.
— Если бы мы каким-то чудом забыли все, что было, и не вспоминали об этом. Если бы мы каким-то чудом совсем не знали друг друга и никогда не встречались.
— Точно. Мы могли бы помириться, если бы каким-то чудом только сейчас познакомились.
— Это идея! — сказала Мариана.
— Какая? — спросил Раду.
— То, что ты сказал. Как будто мы только сейчас познакомились.
— И никогда не знали друг друга, никогда не встречались?
— Да.
— Меня зовут Раду Дисеску.
— Очень приятно. Марианна Новак.
— В каком классе вы учитесь?
— В седьмом. А вы?
— Можно со мной на «ты». Я тоже в седьмом.
— Ты в Бухаресте живешь?
— Да. А ты?
— Я тоже.
— Ты знаешь Заревую улицу?
— Конечно. Там был детский сад. Когда я еще в него ходила, я очень любила воздушные шары.
— А котят ты любила?
— Не помню. А тебе нравились собаки?
— Не очень, но я их не мучил. В первом классе у меня был черный щенок. Я его звал Белым Арапом[5].
— А у меня в первом классе были чудесные коньки.
— Ты их давала кому-нибудь покататься?
— Мама мне, правда, не очень-то позволяла, но я ей объясняла, упрашивала ее. Ребята тогда меня частенько дергали за косы.
— Мне кто-то разорвал букварь. То есть нет, это было уже через год, когда я был во втором классе, кто-то разорвал мою книгу для чтения.
— Может, нечаянно?
— Ну конечно, нечаянно. Я тогда собирал каштаны.
