незаживающие раны, доставляя неимоверные страдания, терзали его мысли, каждый
склоняя на свою сторону, но, не добиваясь успеха в делах своих, продолжали истязать.
Однако не могло быть никаких сомнений, что рано или поздно его душа все равно
достанется победителю.
С трудом сдерживая свои душевные страдания, он тяжело вздохнул и вытер тыльной
стороной ладони скатившуюся по щеке слезу. Сил не хватало даже на то, чтобы
разрыдаться.
– Прошу прощения, отче…
Голос вернул священника из мира грез в действительность бытия. Присутствие еще кого-
то кроме него в храме показалось в этот момент чем-то неестественным, сродни чуду. Он
недоверчиво взглянул на распятие и лишь затем обернулся. Плечи его немного
расправились, голова решительно поднялась вверх, дабы вселить в прихожанина веру в
счастливый исход.
На полпути от входа к алтарю в одеянии с широкими рукавами и капюшоном,
подпоясанный веревкой с тремя узлами, стоял монах-францисканец.
– Простите, что потревожил вас, отче, – он смиренно повторил свои извинения, понимая, что отвлек святого отца от размышлений.
Священник внимательно посмотрел на своего гостя.
– Мир тебе, брат мой. Чем я могу быть тебе полезен?
Монах скинул с головы капюшон, обнажив коротко остриженную голову со щеткой
черных волос и явив свету свое лицо. Четкая линия тонких крепко сжатых губ выделялась
на смуглой коже. Холодные оливковые глаза сверкнули неземным огнем в рассеянном
свете храма, заставив святого отца побледнеть. Это был взгляд не человека, а существа, сошедшего извне, обличенного безграничной властью.
– Время подходит, отче… Те, кто дороги вашему сердцу, вскоре обретут свободу и
избавятся от мирских страданий. Помолитесь за них.
Произнеся эти слова, он повернулся и, шурша складками своего плаща, быстрым шагом
направился к выходу.
Священник не стал задавать вопросов, сразу уловив смысл сказанного. Ему неизвестно
было, откуда возник сей посланник, но его устами, без сомнений, глаголила истина. Он
обернулся назад, гневно взглянув на распятие, и кинулся вслед за монахом. Но на крыльце
никого уже не было. Гость будто растворился в полуденном зное. Святой отец метался из
стороны в сторону в поисках загадочного посланника, но улицы по-прежнему были пусты.
Он бросился по булыжной мостовой, хранившей страшные свидетельства беспощадной
эпидемии, в сторону своего дома, позабыв и про службу, и про приход. Несся вперед, не
различая ничего перед собой, перескакивая через тела умерших, распластавшихся прямо
