Только обойдя здание ратуши и толкнув дверь архива, звездочет немного пришел в себя и собрался с мыслями.
Сумрачное помещение архива после залитой солнцем площади казалось погруженным во тьму. Себастьян ухватился за перила лестницы и спустился вниз. Архив располагался почти что в подвале, три его окна начинались под потолком и заканчивались на уровне глаз. Помещение было довольно просторным. Напротив входа, под окном, стоял большой стол, заваленный бумагами, справа в камине, несмотря на теплую погоду, тлели угли, слева уходили вглубь бесчисленные стеллажи с огромными книгами и толстыми папками. Архивариуса не было видно ни за столом, ни в ближайшем обозримом пространстве.
– Бальтазар! – позвал звездочет, но никто не откликнулся. Он подошел к столу и случайно заметил тонкую веревку, привязанную к резной ножке стола и тянущуюся куда-то между стеллажами. Себастьян взял веревку в руки и, перебирая ее, пошел туда, куда она уводила.
– Бальтазар! – снова позвал Себастьян, но ответа не было и на этот раз. Только веревка в руках его легонько задергалась. Себастьян устремился дальше и вскоре увидел идущего ему навстречу архивариуса. Он держал в руках клубок и наматывал на него ту самую веревку.
– Как ты тут очутился? – озабоченно спросил архивариус.
– Очень просто, – ответил Себастьян, – вошел в дверь.
– Проклятье! Неужели я забыл запереть дверь?
– Я вижу ты не рад моему приходу? – обиделся было звездочет.
– Что ты, напротив. Просто, когда я работаю в хранилище, лучше, для своей же безопасности, держать дверь на запоре.
– О какой безопасности ты говоришь?
– О, мой друг, здесь все не так просто, – загадочно улыбнувшись, ответил архивариус.
Они покинули темный лабиринт стеллажей и подошли к столу. Архивариус отвязал веревку от ножки стола и убрал клубок в ящик.
– Скажи на милость, Бальтазар, что это за веревка и чего ради ты развесил ее по всему архиву?
– Нить Ариадны, мой друг, – отвечал, усаживаясь в кресло, архивариус. – А натянул я ее, опять-таки, в целях безопасности. Ты, Себастьян, крайне удивишься, если узнаешь, что это скромное помещение – одно из таинственных и удивительнейших мест на свете. Клянусь пером и чернилами!
– Ты говоришь загадками, Бальтазар.
Архивариус достал трубку и принялся медленно ее набивать.
– Ты думаешь, так уж приятно копаться в старых реестрах и всевозможных постановлениях городского совета, по преимуществу о благоустройстве выгребных ям? Разве твоего друга не могут интересовать дела более любопытные? Или ты, вслед за многими нашими горожанами, считаешь меня всего лишь бумажным червем? Если так, то ты глубоко ошибаешься.
