Минуту мама смотрела на меня. Нурия помимо воли продолжала есть. Она всегда ест, когда у нее бурлит кровь. Зная, какие неудержимо-яростные фантазии бушуют сейчас в ее голове, в которых мы с ее бывшим мужем являемся жертвами, я подложил ей побольше риса.
— Хотите еще немного? — предложил Хорхе, чтобы охладить накал страстей.
— Нет, спасибо, — ответила ему мама. — Что ты сказал? — этот вопрос она адресовала уже мне.
— Мама, я сказал, поскольку ты со своим плечом все равно… у меня есть кое-какие мысли по поводу магазина, которые мне хотелось бы осуществить… Кое-какие перемены, и я предпочитаю взяться за них сам. Я могу купить у тебя твою долю. Я уже посмотрел свои сбережения в банке.
— И мою, я говорю, мою долю ты тоже купишь, — выпалила Нурия, отрывая голову креветке.
— Хорошо, твоя… — начал было отвечать я сестре, но мама резко меня оборвала.
— Моя доля больше вашей, кроме того у меня треть наследства в свободном распоряжении.
— Да, мама, поэтому я объяснял Нурии, что ее часть…
— И будет так, как я захочу, — перебила меня мама.
— Да, конечно. Я считаю, идея была бы недурна, потому и предложил ее. Ты можешь пойти на пенсию, мы избавились бы от твоего пенсионного фонда, выгадали бы кое-какие деньжонки и…
Мама снова оборвала меня.
— Стало быть, ты уже все распланировал.
— Да, — несколько смущенно ответил я. Я представлял себе, что мое занятие делами было бы любезной услугой с моей стороны, проявлением моей зрелости и ответственности.
— И сколько ты нам дашь? — живо поинтересовалась Нурия, не дав мне договорить и даже оставив на время креветок. Перспектива появления денег в ее кошельке заставила ее забыть об огорчительных неурядицах с ее бывшим. Сейчас она ласково поглаживала Паркера и сделала нечто окончательно и бесповортно запретное — дала псу цыплячье крылышко со своей тарелки. Это не метод воспитания собаки, но я ничего не сказал ей, потому что тема сегодняшнего разговора — отнюдь не обучение моего пса.
— Значит, по-твоему, я должна отправляться на пенсию.
— Нет, ма, это совсем не так, — сейчас наступало самое худшее. — Я только хочу, чтобы тебе жилось спокойно и удобно, хочу обеспечить твое будущее. Я не знаю, но, по-моему, тащить на себе такой магазин тебе уже слишком тяжело. Ты устала. Я хочу сказать…
Она не дала мне продолжить.
— Избавиться от меня, вот чего ты хочешь.
— Так о какой сумме, хотя бы приблизительно, мы говорим? — сестра талдычит о своем. — У меня тут мысль. На эти деньги я куплю машину Даниэлю. — Даниэль это как раз тот самый бывший, которого она ненавидит. С Луисом, еще одним бывшим, вторым по счету, сестра, к счастью, чудесно ладит; он просто святой. С Эрнесто, самым первым, она не враждует, потому что он аргентинец, и половину времени живет там. — Мне нужна машина, на худой конец, подержанная.
