- Дьяволы! - выругался Лаврентьев. - Тоже из образованных! За воровство из думы выгнали, так он к мужику присосался! - пояснил Григорий Николаевич и с сердцем вытянул кнутом вдоль по спине своего взмыленного коня.
Добрый рыжий конь, не ожидавший такого угощения, рванулся и понесся снова вскачь. Тележку подбрасывало, словно мячик, по выбоинам скверного проселка. Николай чуть было не выскочил и схватился обеими руками за края тележки, чтоб не упасть.
- Непривычно? - обронил Лаврентьев, взглядывая, как неумело сидит молодой человек.
- Ничего, скоро приедем, - отвечал Николай, стараясь глазами смерить расстояние, отделявшее их от Залесья.
Село было близко, и он беспокойно всматривался вперед, волнуемый мыслями о брате. Он вдруг увидал, как из-за задов села показалась тройка и понеслась засеянным полем вперерез на дорогу.
- Видите?
- Вижу! Поди начальство утекает! Должно, пристав! - прибавил Григорий Николаевич, присматриваясь в сторону. - Кум мой! Со страху парнюга хлебушка не жалеет! Блудливы, как кошки, а трусливы, как зайцы. Черти! Сколько хлебов-то помяли!
Небольшой тарантас въехал на дорогу, быстро приближаясь. Лаврентьев поглядел вперед и, замахав шляпой, крикнул, чтобы остановились. Две фигуры в форменных сюртуках привстали и замахали руками. Ямщик осадил тройку. Лаврентьев остановил коня. Николай увидал рядом двух господ, сидевших в тарантасе с испуганными возбужденными физиономиями.
- Куда вы, Григорий Николаевич? - взволнованным голосом крикнул один из них, молодой еще, рыжеватенький господин в веснушках, с закрученными усами. - Разве не слыхали? Ворочайтесь назад... В Залесье бунт... чуть было нас не убили!
- Ой ли, кум? - усомнился Лаврентьев. - Уж и убили!
- Едва спаслись, спасибо старшине! - продолжал рыжеватый господин, не слыша или делая вид, что не слышал ядовитого замечания Лаврентьева. - Уж мы всячески убеждали их покориться закону... Какое! Настоящие звери... А мы-то чем виноваты?
Он говорил торопливо, захлебываясь от страха и негодования, и поминутно оглядывался назад.
- Вы, кум, толком сказывайте. Пороть хотели?
- Ведь взыскать приказано. Надо было как-нибудь, а они, как идолы, уперлись, галдят - не согласны, не дадим... А толпа все больше... Вижу сопротивление власти, никакие вразумления... Мы с ними, - указал он на спутника, - в правление, а оттуда задами... Старшина доложил, что они стали терзать волостного писаря и поймали Потапа Осиповича... Пожалуй, умертвят. Совсем рассвирепели, как звери. Что сделаешь с ними, с подлецами? - с каким-то отчаянием в голосе произнес рыжеватенький пристав. - Озверели! Пусть Иван Алексеевич как хочет, а по мне, без солдат ничего теперь не поделаешь! Ворочайтесь-ка, кум, подобру-поздорову... Не ровен час... Они уж два дома разнесли.
