Гордость боролась в ней с желанием побежать следом и окликнуть его. Гордость победила, хотя это оказалось нелегко. Почему она делала из мухи слона? В Новом Орлеане редко можно было встретить брак, основанный на любви. Большинство союзов заключались по расчету, в основе которого порой лежали деньги, но чаще — престиж семьи или договоренность между родителями. Однако ее брак не был похож на эти мирные практичные договоренности. Через три дня она выйдет замуж за незнакомца, свирепого незнакомца. Несколько минут Кэтрин неподвижно стояла, размышляя над этим, а потом снова переключила внимание на кажущиеся бесконечными приготовления.
Сгущались весенние сумерки, когда Кэтрин Мэйфилд вышла из материнского дома и отправилась в собор. Ее отделанное старинным кремовым кружевом семьи Виллере платье тускло посверкивало при неверном свете. Короткую кружевную вуаль на ее волосах держал безупречный венок из апельсиновых цветков, который выгодно оттенял ее бледное неподвижное лицо.
Экипаж Наварро был в ее распоряжении. Когда она забиралась в него, идущая следом Деде подняла со ступенек ее юбки, а мать, выглянув изнутри, придерживала вуаль, пока Кэтрин усаживалась.
— Не суетись, — строго сказала новобрачная. — Пожалуйста…
Кэтрин понизила голос, увидев обиду на лице Деде. Мадам Мэйфилд попыталась всех успокоить, но ее нервы тоже были на пределе. Она прижала руки к коленям и изо всех сил попыталась сосредоточиться на том, что должно было произойти в течение следующих нескольких часов.
После обеда прошел небольшой дождь, и небо все еще было затянуто тучами, из-за чего рано стемнело. Воздух был влажным и тяжелым. От обилия переживаний Кэтрин начала дрожать, и ей хотелось сбросить шаль, которой мать накрыла ее плечи, потому что она могла помять ее платье.
Территория вокруг Оружейной площади была заполнена экипажами всех видов, от двуколок и фаэтонов до запряженных пони повозок. Было даже несколько паланкинов со стоящими рядом носильщиками — пережиток парижского прошлого; в основном их использовали либо пожилые люди, либо если после сильных дождей по улицам было невозможно проехать на экипаже.
Кэтрин уже тошнило от сильного запаха лошадей и сырости, доносящейся от близкой реки, но ее мать, выйдя из экипажа у собора, ахнула от восторга.
— Весь мир пахнет свадьбой! Разумеется, это запах цветущих апельсинов на набережной, но какой прекрасный аромат, не правда ли?
Глупо улыбаясь этому пустому замечанию, сквозь собравшуюся толпу Кэтрин проследовала к двери. Она увидела марширующих ей навстречу швейцарцев, одетых в средневековую униформу красного, золотого и синего цветов, почувствовала теплое пожатие руки и с замиранием сердца поняла, что рядом с ней стоит Рафаэль Наварро. Ей не хватало мужества взглянуть на него.
