– Лиса?! – хором воскликнули Глеб с Эйтором.
– Да, да… она такая… Кицунэ, одним сровом. Девять хвостов у нее… Может касуми делать, туман… Ничего не поймете, потеряетесь. – Итиро пожал плечами, почесал затылок под бейсболкой и прибавил: – А может, не потеряетесь, а наоборот – найдетесь. Кто знает… Видите, уже и вас приворожила… Она красивая, никто не устоит. Идзанами у нее еще имя есть… то есть… э-э-э… к себе влекущая.
Глеб, однако, не чувствовал в себе совершенно никакого состояния привороженности, скорее, ощущал эйфорию от знакомства с необычными людьми. Такая эйфория вполне объяснима. Это он и сказал Итиро, который в ответ на эти слова захохотал:
– Если на тебя… как это… э-э-э… заворожат, ты это никогда не сможешь понимать... Никогда! Особенно, если это сдерает лиса, которой двадцать шесть тысяч лет.
– Что-то многовато, – сказал Эйтор и, обращаясь к Юми, спросил: – Неужели же вам так много лет – двадцать шесть тысяч?
Та ответила, все так же сияя глазами:
– Конечно, нет! Итиро очень сильно преувеличил…
Глеб с иронией посмотрел на переводчика, а Юми продолжила:
– Мне не двадцать шесть тысяч лет, а только еще двадцать… Тысяч… Лет.
Глеб не ожидал такого ответа и только и смог, что повторить за ней:
– Двадцать тысяч лет…
– Со десу. Так... Извини, Юми! – с преувеличенным раскаянием сказал Итиро. – Я всегда забываю твой возраст.
Глеб, вздохнув, сказал:
– А-а-а… понятно. Шоу. Не очень смешно... А что же это за туман такой, скажи, Юми? Ну… тот, который ты делать можешь, – тут его осенила мысль: – а там, в спортивном зале – это не ты ли...
Та беспомощно пожала плечами и растерянно посмотрела на Глеба:
– Не знаю я никакого тумана. Этот Итиро такой выдумщик!
Тут Эйтор поспешил прийти ей на помощь:
– Да ладно тебе, Глеб, бог с ним, с этим туманом…
Вдруг он вспомнил, что здесь же рядом стоит Оониси-сан, о котором все забыли, увлеченные беседой. Художник повернулся в его сторону, чтобы извиниться, и столкнулся с его изучающим взглядом, в котором, кроме любопытства, виделось и что-то еще, что невозможно уловить человеку.
Эйтор в смятении подумал, что они слишком навязчивы, и что пора бы им уже и откланяться. Но притягательная сила струящегося от Юми света держала его как магнитное поле – железный предмет. С невероятным трудом он смог оторвать от нее взгляд, словно купаясь в огненных, но не обжигающих волнах.
Словно со стороны он услышал свой севший голос:
– Мы не смеем больше задерживать вас, Оониси-сан, простите нас, пожалуйста. Спасибо вам, Итиро, счастливого пути. Спасибо, Юми.
