Красная ниточка | страница 58
— Образованный, шельмец, академик! — хвастался кузнец.
Пришла осень. Хрусталёв отправился с Робинзоном на первую охоту. Едва они вышли за околицу, как Робинзон вырвался вперёд, и никакие просьбы, угрозы не могли заставить его вернуться.
На охоте Робинзона покидало благоразумие. Запах дичи так кружил ему голову, что он, забыв о своём образовании, как сумасшедший гонялся за фазанами, вспугивал уток и гусей чуть ли не за километр от своего хозяина. Кузнец напился с горя, ходил по селу и, встретив знакомого, начинал оправдывать Робинзона:
— Это он переучился. Теория его заела. Ну, как нашего агронома. В теории собаку съел, а в поле — как в тёмном лесу. Ну, я его поставлю па ноги! Он у меня птицу на лету будет ловить. Правда, Робинзон?
Робинзон лаял в ответ.
Прошли две мучительные для кузнеца и для Робинзона недели.
Кончилось тем, что кузнец, собираясь на охоту, стал сажать Робинзона под замок.
— Хрусталёв опять на охоту собирается, — смеялись в селе, слыша, как надсадно воет в заточении обиженный Робинзон.
Робинзон очень скоро научился отгадывать намерения хозяина. Как только он замечал, что начинаются приготовления к охоте, или даже ловил взгляд кузнеца, брошенный на ружьё, то немедленно убегал за околицу и там терпеливо ждал своего хозяина.
Ружьё Хрусталёва было под стать Робинзону. Такого ружья не было во всей округе, а может быть, и в целом свете. Оно было сделано по заказу какого-то богача лет сорок назад в бельгийском городе оружейников, Льеже. Стволы этого ружья сверкали золотой насечкой, а ложа — инкрустациями из слоновой кости. В патрон ружья входило чуть ли не полстакана пороху и добрая пригоршня дроби, поэтому отдача у него была необыкновенная. И, хотя кузнец привязывал к ложе небольшую подушечку, во время охотничьего сезона его правая щека так опухала, будто он страдал флюсом.
У ружья был только один маленький изъян: что-то не ладилось со спусковым механизмом. То курки не действовали совсем, то разбивали капсюли у патронов в самое неподходящее время. Хрусталёв починял ружья для охотников целого района, а вот своё уже лет десять всё собирался исправить и никак не мог найти для этого времени. Из-за этого односельчане никогда не ходили вместе с кузнецом на охоту и даже избегали появляться в том районе, где раздавались пушечные выстрелы хрусталёвского ружья…
Вот об этом-то ружье и размечтались Коля с Васяткой. Робинзон занимал их гораздо меньше, потому что стоило только взять в руки это легендарное ружьё, как пёс, словно сивка-бурка, вырос бы перед ними как из-под земли.
