– Вы хорошо помните этот день?
– Хорошо помню.
– А кем она работала? Этого нет в вашем деле.
– И сейчас работает. Бухгалтером на заводе.
Егор Матвеевич потер рукой лоб и вздохнул.
– Она приходит вас навестить?
– Ни разу еще не пришла.
– А вы хотите ее видеть?
Степан вздрогнул. Ему вдруг стало очень одиноко и неуютно рядом с этим молодым человеком. Он повернулся к нему лицом с выражением, полным мольбы прекратить этот разговор. Но Егор Матвеевич не внял этой легко читаемой эмоции и лишь потер штанину своих брюк обратной стороной дешевой пластиковой ручки. Он внимательно смотрел Степану в глаза, стараясь приблизиться к своему пациенту, нащупать острые выступы его подсознания, которые столько лет калечат его изнутри. Ему необходимо было срезать эти бесполезные наросты, но как врач он понимал, что сделаны они из очень крепкого материала.
Степан не стал отвечать.
– Хорошо, Степан, – сказал Егор Матвеевич, – мы и без нее обойдемся. Вы говорите, значит, что она была бухгалтером. И сейчас бухгалтер. А почему за столько лет она не поднялась выше по карьерной лестнице?
Пациент снова не спешил отвечать. Он схватился пальцами за край одеяла и принялся теребить его, как волк терзает свою добычу. Его губы смялись и провалились в рот, "желая срастись и потерять способность ронять слова".
– Вы помните, как она приходила домой злая и уставшая?
Степан обрадовался тому, что можно было ответить молча. Он кивнул.
– Значит, работа у нее была тяжелая?
– Не знаю...
– Ну как же, вы наверняка слышали, как она ругает начальство, коллег, подчиненных. Заводы большие, работников много, отчеты, бюджет...
– Наверное...
– И ее тоже ругали, наверное, часто? – не унимался Егор Матвеевич.
– Бывало.
Егор обрадовался.
– Это значит, что она ошибалась, Степан. Это значит, что она не всегда была права.
Издалека раздалась барабанная дробь каблучков. Они спешно выбывали первобытный ритм погони охотника за его жертвой. Еще до того, как Тома успела появиться в дверном проеме, ее красные губы забросали палату Степана возмущенными словами:
– Стенька, раз туда твою! Я что тебе велела сделать? Я тебя жду не в игры играть! Капельницу надо ставить! – Тома, "влекомая своей грудью, вспыхнула на пороге палаты". Она не сразу заметила, что Степан там не один, и продолжила отчитывать пациента:
– Мне потом главврач дисциплину впаяет и премии лишит! О!..
Егор останавливающим жестом руки отразил последнее предложение и наконец заставил молодую медсестру заметить его присутствие в помещении.
