из-за всех увиденных этим утром образов, похожих на
"черно-белые рисунки, нарисованные цветными карандашами", которые копошились в его сознании, набегая друг на друга. Вскоре он уснул.
Одеяло сна было бесцеремонно сдернуто с него вошедшими докторами. Первым был Федор Никитович, а второго Степан увидел впервые в жизни.
– Так-с. Палата четыреста семь. Здесь у нас Степан Разин, – деловито перелистывая личное дело пациента, сообщил главврач своему коллеге.
У молодого врача округлились глаза.
– Даже такие у вас есть? Ничего себе.
– Да нет, это его настоящее имя. Родители выдались у него специфические, – хмыкнул Федор Никитович.
Степан пытался навести резкость на молодом докторе, но туман сонливости не желал рассеиваться.
– У данного пациента определена копрофобия в очень острой и сложной форме, тяжелый невроз, – деловито продолжил Федор Никитович. – Этиология заболевания – детская травма. Мои коллеги склонны высказывать мнение о пренатальных факторах, но я лично считаю, что патогенез напрямую связан с действиями родителей, когда пациенту было три-четыре года. Что еще сказать... Назначены медикаментозное лечение и психологическая терапия, которые действия не возымели никакого. Лекарства этому пациенту я отменил. Прогноз, скажу вам честно, неуте...
– Кхе... Федор Никитович, может не при пациенте, все же?
– Хм. Ну, вы правы. Правда, Степану нашему... А, ладно. Разберетесь, – взгляд главврача скользнул по палате и остановился на дерзнувших покуситься на его авторитет миске с чашкой, которые стояли на столе. – А это почему здесь?
Степан не понял, что вопрос был задан ему, поэтому даже не повернул голову.
– Степан?!
– М? – он сделал пол оборота головой.
– Я же ясно распорядился не иметь никакой личной посуды! Почему у вас посуда на столе?
– Не знаю, это не моя.
– А чья? Моя что ли?
Степан вновь промолчал.
– Я выясню, Федор Никитович, – решил поискать компромисс молодой врач.
– Ну ладно, выясняйте. И помните, личные вещи запрещены.
Доктора, обтирая халатами зеленые стены, направились к выходу.
– Как видите, Егор, буйных у нас нет. Потому, можете начинать с кого сами захотите.
Молодой доктор, Егор, ответил уже в коридоре:
– Да в той же последовательности и пойду. Так проще. Системно.
– Ходите!
После этих слов два мужских голоса поломались и рассыпались в хитросплетениях больничного коридора, оставив после себя только запах утреннего одеколона и выкуренной в форточку сигареты.
