царю Александру III. Часы эти были выполнены из золота и платины, усыпаны
бриллиантами и рубинами, имели бой, мелодии там разные и вообще. Изготовила их
какая-то знаменитая французская фирма, и стоили они на тогдашние деньги 250 тысяч
рублей золотом. Почти как тяжёлый крейсер. На нынешние деньги их вообще не
пересчитать — госбюджета не хватит. Часы эти товарищ Сталин должен был лично
вручить Президенту в Ливадии.
Замолчал начальник, подогрел себя коньяком и продолжил:
— Наша агентурная разведка, что в самом логове мирового империализма сейчас
работает, совсем недавно выяснила, что Рузвельт на Ялтинской конференции часов этих не
получал. Руководство как узнало об этом, такой скандал закатило, что Спасская башня
зашаталась. Найти часы и всё! Вот такие дела, Лукич. Выручай, брат, а то всем кранты...
— Так, — говорю я, — интересно. А где эти часы хранились?
— Хранились, — отвечает начальник, — они, как и положено, в Гохране. Выданы
были под расписку товарищу Поскрёбышеву. .
— Так, может, он и спёр? — предположил я. — Он в молодости карманником был, в
Алма-Ате, кажется. Сыграли старые инстинкты, когда дорогая вещь в руки попала.
— Нет-нет, — говорит начальник. — Товарищ Сталин, правда, когда об этом узнал,
страшно рассердился и приказал Поскрёбышева посадить. Мы с ним в тюрьме
побеседовали и выяснили, что он не виноват, поскольку есть у него оправдательные
документы.
Генерал вытащил из папки листочек и протянул мне. Это была расписка, говорящая о
том, что товарищ Поскрёбышев А.Н. передал изъятые из Гохрана старинные часы под
расписку гражданину Кураганяну Рустаму Азировичу для вручения в г. Ялта Крымской
АССР господину Франклину Делано Рузвельту, работающему Президентом Соединённых
Штатов Америки, проживающему в г. Вашингтоне, округ Колумбия, США.
Тут у меня вообще голова поплыла. Как сейчас говорят, крыша поехала, вместе с
черепицей.
— Кто такой этот Кураганян Рустам Азирович? — спрашиваю. — И почему он
“гражданин”, а не “товарищ”? Почему часы Поскрёбышев ему передал? Он что, в личном
аппарате товарища Сталина работает?
— Погоди, погоди, — прерывает меня генерал. — Я постараюсь на твои вопросы
ответить. Ну, во-первых, этот Кураганян не “товарищ”, а “гражданин” потому, что он
заключённый. В своё время получил “десять лет без права переписки”, но расстрел ему
