С.
G.
Jung, R. Wilhelm. Das Geheimnis der goldenen Blüte. Ein
chinesisches
Lebensbuch. -
München,
Dorn, 1929.
Имеется
в виду юридический принцип, согласно
которому любое со
мнение толкуется
в пользу обвиняемого.
Как
показывает опыт, архетипическая
конструкция всегда содержит в себе
элемент нуминозности; в данном случае
этот элемент детерминирует не только
широкую распространенность слуха и
богатство его содержания, но и его
удивительную устойчивость. Нуминозный
характер этого комплекса представлений
вызывает потребность в тщательном
исследовании и заставляет глубоко
задуматься над тем, что означает подобный
слух для нашего времени и какие процессы
вызревают ныне в сфере бессознательного
современного человека: ведь задолго до
рождения Афины Паллады в полном вооружении
из головы Зевса, Всеобщего Отца, ее
появление было предугадано и подготовлено
вещими снами, снабжавшими сознание
набросками и эскизами. Степень нашего
понимания определит: сумеем ли мы
способствовать благотворным проявлениям,
которые должны дать о себе знать в
будущем, или, в силу свойственных нам
предубеждений, узости мысли и невежества,
мы вытесним их и в результате трансформируем
благотворное воздействие в его
противоположность, в эффекты отравления
и разрушения.
Здесь
я ожидаю от читателя вопроса, бесчисленное
количество раз слышанного мною от
больных: какую пользу способна принести
компенсация, которая в силу своей
символической формы не может быть
воспринята сознанием? Оставляя в стороне
случаи — впрочем, не столь уж редкие, —
когда смысл сновидения удается понять
после сравнительно небольшого
умственного усилия, мы можем утверждать,
что компенсация, как правило, остается
непонятой с первого взгляда и легко
может пройти незамеченной. Язык сферы
бессознательного чрезвычайно далек от
интенциональной ясности, свойственной
языку сознания: ведь он образуется в
результате конденсации многочисленных,
часто подпороговых элементов,
родственные связи которых с психическим
содержимым сознания остаются
незамеченными. Эти элементы не
принимают форму целенаправленного
суждения; они инстинктивно следуют
архаическим «образцам», которые в силу
своего мифического характера не
различаются и не распознаются разумом.
Реакция бессознательного — это
проявление природы, не заботящейся о
том, чтобы благодетельствовать
человеческой личности или руководить
ею; эта реакция регулируется и ограничи-
вается
только потребностью обеспечить
психическое равновесие. Поэтому в
некоторых случаях, как я уже неоднократно
замечал, непонятый сон может все-таки
сыграть известную компенсирующую
роль, хотя обычно его осознанное
восприятие является необходимым
условием; здесь уместно провести аналогию
с алхимическим принципом, гласящим:
Quod natura
relinquit imperfectum,
ars perficit
(«Искусство завершает то, что природа
оставляет незавершенным»). Если бы
дело обстояло иначе, мысли и усилия
человека были бы излишни. Но и сознание,
со своей стороны, часто оказывается
не в состоянии оценить все значение
и весомость некоторых жизненно важных
ситуаций, им же самим и порожденных. Эта
неспособность делает необходимым
включение подпорогового контекста
бессознательного — контекста,
выраженного не на рациональном языке,
а на языке архаическом, изобилующем
неоднозначными смыслами и метафорами.
Поскольку последние глубоко укоренены
в истории развития человеческого духа,
интерпретатор этого языка должен
обладать широкими историческими
познаниями, чтобы достаточно полно
понять его значение.
