Жалкой выглядела здесь Фания.
Недавно еще она была школьницей, обучавшейся у Сании. На таких, как она, делали ставку — считали счастливым молодым поколением, которому открыты все пути.
Правда, многие оправдали надежды. А вот она, Фания, оказалась смирной, безвольной невесткой, живущей в кабале у злой свекрови, как бывало в старое время. Если бы захотела, могла бы жить по-другому, но она даже не желает этого. Конечно, она любит своего Салиха. Из любви к нему не хочет портить отношения с его матерью. И продолжает тянуть лямку, подчиняясь капризам старухи. Нигде не работает, только по дому. Ладно, сейчас не время упрекать ее за это. Мать, кормит ребенка. Но ведь у нее и свекровь еще крепкая, могла бы справиться с домашней работой и за ребенком присмотреть. Да ведь у Хадичи есть и дочь, взрослая девушка. Говорят, она ходит помогать колхозу. Это хорошо, но по вечерам и она дома. Что же они тут втроем делают? Как живут?
Обо всем этом осторожно выспрашивала Сания, а старуха скупо отвечала. Оказалось, что, когда сын был дома и работал шофером, сколотил довольно крепкое хозяйство. Во дворе у них породистая молочная корова, теленок, свинья, много кур. Около дома огород. Все трое, оказывается, живут только этим, все силы, все заботы отданы хозяйству.
Сания пожалела, что ее ученица жила в этом замкнутом мирке, вне общественных интересов. Значит, дело воспитания таких, как Фания, еще придется продолжать.
Сания оглядела квартиру. Три комнаты, кухня, еще какая-то темная комната, вроде чулана, большие сени… Что ж, живут не в тесноте!
И прежде чем перейти к главному вопросу, Сания спросила, напоминая, что она не только гостья, но и представитель власти:
— Как, Фания, не нужна ли вам помощь от горсовета? Не стесняйтесь обращаться в городской Совет, ведь вы — жена фронтовика.
Свекровь, державшаяся настороже, не замедлила ответить вместо невестки:
— Спасибо, милочка Сания, в такое тяжелое время не годится беспокоить Совет просьбами о помощи.
— Почему не годится?
Хадича все в том же холодном тоне сказала:
— Уж постараемся как-нибудь выкрутиться. Хорошо, если сам Совет не попросит у нас помощи.
Санию словно укололи иголкой: она выпрямилась, лицо ее помрачнело, брови нахмурились. Точно говоря: «Не ослышалась ли я?» — она удивленно посмотрела в глаза Хадичи. Та густо покраснела под ее укоряющим взглядом и стала оправдываться:
