— По какому делу, Павлик? К кому?
— К дяде Ване.
«Дядей Ваней» называли Угланова.
— А заяц? А собака?
— А если фриц повстречается? Не скажу же я… что к «дяде Ване» ходил!
— Ладно, проходи. А «азбуку» не забывай.
— Не забуду, Камиль-абый. — Павлик оглядел легкую одежду Камиля и сочувственно спросил — Не мерзнешь, Камиль-абый?
— Ничего, выстою. Иди выполняй задание.
После встречи с Павликом Камилю стало как будто теплее. Особенно ему согрело душу обращение «Камиль-абый», сказанное чисто по-татарски, без акцента. И Камилю кажется, что он повстречался с одним из своих учеников.
Как только Камиль вернулся в лагерь, его позвал Угланов. Принял он Камиля радушно. Спросил, улыбаясь:
— Ну как, дружите с дедом-морозом? Не донимает он вас?
Зимней одежды в отряде не хватало, и тем не менее Угланов шутит. Значит, появилась надежда на ее получение, ибо бессмысленных шуток Угланов терпеть не мог. Поняв это, Камиль тоже ответил шуткой:
— Пока терпим друг друга, товарищ командир. Ведь мороз-то наш, советский. А уж если начинает сильно донимать, представляю себе фрица на морозе, и мне становится тогда даже жарко от удовольствия. А погреемся еще в бою, то…
— Будет завтра бой, будет и теплая одежда, — перебил его Угланов.
Камцль недоверчиво посмотрел на Угланова.
— Да, да, — заверил тот. — К празднику будет у нас теплая одежда…
И он рассказал о том, что сообщил ему Павлик, Оказывается, Захар Петрович собирал теплую одежду для немцев и утром немцы повезут ее в районный центр.
— Вот вы сегодня перед рассветом, — закончил Угланов, — и отправитесь в засаду. Обоз должен быть нашим…
— Какие у них силы? Сколько человек пойдет?
— Все скажу. А сейчас готовьте карандаш и бумагу. Будем слушать Москву.
