Доменная печь | страница 17
— Не горлом, — кричу, — товарищи, соглашайтесь! Это легко сделать! Кричать все научились. Надо руками соглашаться! Да всем, сейчас!
Крохмаль по плечу меня — хлоп! — и давай голосовать:
— Кто за то, чтоб завод приаккуратить? Опусти! Кто против? Вот, все согласны! Сразу же после собрания и примемся! Давайте выбирать комиссию…
В комиссию выбрали и меня с Крохмалем. Разбили мы собрание на группы, каждой группе дали коновода — и марш: наводи чистоту. А сами пошли в контору.
Осушили ведерный самовар, разов пять ругались и мирились, так и этак прикидывали и решили: послать в центр Крохмаля да Короткова, то есть меня. Инженер и конторские нахмурились, заговорили против, но по-ихнему не вышло...
Пока писали мандат, комиссия дала нам наказ и благословила в дорогу...
VIII. В ЧЕРНИЛЬНИЦЕ
Приехали мы в центр, занесли в общежитие вещи и пошли, куда надо: вот, мол, приехали, завод хотим пускать, вся рабочая масса заодно с нами. Говорим, волнуемся, а нам на темя водички.
— Обратитесь, — говорят, — в комнату номер такой-то, к товарищу такому-то...
Нашли мы эту комнату, спрашиваем товарища.
— В углу, — показывают.
Идем в угол, а там никакого товарища нет, только столище стоит, громадный, вроде гроба, сверху пластинчатым коробом закрыт. Стали мы доискиваться, скоро ли товарищ придет. Из-за другого стола поднялся молодчик в галифе и к нам.
— Я его помощник, — говорит. — У вас какое дело? Личное или вообще?
Голова блестит, волосы ровно-ровно надвое разделены, вроде их корова языком прилизала. Пальцы румяные, на одном перстенек с камешком. Папироса в янтарном мундштучке с этаким ободочком. Все это, конечно, мелочи и чепуха, а нам они будто шило в бок. Щупаем молодчика глазами, мнемся, — язык не поворачивается о деле говорить. Ему даже неловко стало, покраснел и ну горячиться:
— Ну, в чем дело? Говорите, я ведь занят...
Пришлось говорить. Послушал он и поскучнел.
— А-а, вот вы о чем! Мы свое заключение о вашем заводе давно уже дали.
Мы к нему ближе.
— Какое заключение?
Сбил он пепел с папиросы в окурочницу, языком будто щелкнул.
— Пока отрицательное, — и идет к своему столу.
Мы за ним.
— А где это ваше заключение?
— У товарища Федорова, — говорит, — комната номер такой-то...
Кинулись мы в эту комнату. Товарищ Федоров оказался человеком подходящим. В очках, лохматый и немного вроде б желтый с лица. «Злой», — подумал я. Усадил он нас, взял в рот конец бороды и сразу вспомнил все.
— Знаю, знаю, — говорит. — Я с вашим управляющим разговор имел. Кстати: мямля он у вас. Здесь, знаете, разногласия идут по вопросу о пуске заводов. Ваш завод считают неподходящим для пуска, но я рад, что вы явились. Инициатива — это полдела. Покрепче нажимайте, чтоб вас в первую очередь включили. Я вас сведу к одному из руководителей... Идемте...