– Гундосова вытаскивай! – я тоже заорал. – Гундосова!
Радист бросил ногу Дохода, просунул руки в дыру и рывком выдернул Гундосова. Гундосов был помят, сплюснут, исцарапан и вообще изрядно потрепан. Будто его засунули в бочку и сбросили с горы.
– Плык, – сказал Гундосов и сел к стене.
– Ему надо подышать, – сказал я. – Вынесем его на улицу.
Радист молча поднял Гундосова с пола, закинул на плечо и потащил вниз.
– И нам тоже надо подышать, – я повернулся к лестнице.
– А я? – пронюнил Доход. – Бросаете меня? Я тут застрял. Если вы меня не вытащите, я начну ворочаться!
Бросать Дохода было нельзя, он начал бы ворочаться. И разнес бы весь дом. Пришлось расширять дверь. Вернее, разламывать стены. Впрочем, с этим проблем не было – Радист ломал стены легко. Каждым ударом пробивая дыру в кулак. Мы выбили в стене дыру с гаражные ворота, и Доход с трудом в нее протиснулся.
Чугун сидел возле дивана с напряженным видом. Дохлые барсуки были завернуты в покрывало, судя по серьезному выражению лица, Чугун их охранял.
Мы с трудом спустили Дохода в гостиную и пристроили его между камином и проходом на веранду. Накрыли палаткой – в свою одежду он уже не влезал. Доход вздохнул и с грустью посмотрел на диван.
Чугун зарычал.
– Ты чего?! – обиженно спросил Доход.
– Чего-чего, – усмехнулась Тоска. – Добычу свою охраняет.
Чугун зарычал еще более угрожающе.
– Да ну тебя, – обиделся Доход и отвернулся к стенке.
Тоска тоже вышла. И Радист. Доход тоже хотел выйти, но не нашел в себе сил подняться на ноги. Чугун остался. Поглядывал на меня, ждал, когда я уберусь. Чтобы остаться наедине со своей дохлятиной.
– Чугун, – сказал я, – пора поговорить серьезно. Пока ты тут барсуков тиранишь, мы можем друг друга поубивать…
– Они меррзкие! – сказал Чугун. – И их очень много. Их надо уничтожать!
– Я хочу с тобой о Выключаторе поговорить…
– Бррат скорро прридет, он с тобой и поговоррит. О чем хочешь…
Чугун неожиданно замер, подергал носом и выскочил на улицу.
– Эй, Куропяткин, – позвал Доход. – Я есть хочу…
Тут я вспомнил про оставшуюся на берегу стряпню и рванул со всей дури к озеру. Опоздал. Картошка с тушенкой сгорела. Напрочь. Это меня разозлило, я схватил котел и зашвырнул его в воду. Котел булькнул. По воде пошли радужные кольца.
Я подумал, что пусть Чугун подавится своей тысячей, если всем на все наплевать, то и мне на все плевать. И я взял маленький котелок и отправился в лес искать мяту и другие успокоительные травы.
