Вот голос
православной народной души. Ужели мы не услышим его? Страшно Богу ответим, если
притворимся, будто не слышим его. Его нельзя не слышать. Алчущий и жаждущий
народ - смотрите - идет к тем, кто дает ему камень вместо хлеба, змею вместо
рыбы: кто ответит Богу за это, братья-сопастыри стада Христова?!
ДЕТИ И ЦЕРКОВЬ
Утро.
Прохожу мимо собора, где почивают мощи одного из великих тружеников для родной
земли - благоверного Князя Александра Невского. Мимо меня, обгоняя друг друга,
бегут школьники с сумками за плечами. Они заходят в собор, быстро подходят к
художественной раке угодника Божия, делают поклоны и прикладываются. У них - экзамен сегодня. Они просят благодатной помощи у
небесного покровителя.
Смотрю на
них и думаю: что влечет детские сердца в трудную минуту их детской жизни?
Конечно, вера, чистая простая вера, которою веруют только дети да детски Богу
преданные души таких праведников, как преподобные Сергий Радонежский и Серафим
Саровский. О, если бы эта вера сохранилась в них навсегда! Если бы не гасла
никогда!
Вспоминаю
свое детство. С первых дней сознательной жизни, как только я себя запомню, я
вижу себя на руках родителя, который носил меня чрез сугробы снежные в Божий
храм; я любил ходить туда не только в праздник, но и в будни, не только на
службу Божию, но и в то время, когда мой родитель - дьячок топил церковные
печи. Со стен церковных смотрели на меня лики угодников Божиих, лики серьезные,
благоговейные, с молитвенным выражением. В воздухе ощущался запах ладана и
воска. Казалось, что в этой священной тишине незримо, но сердцу ощутимо,
носились Ангелы Божий. Таинственная завеса в царских дверях, святая плащаница
за клиросом, старые, потемневшие хоругви, ряды икон, уходящие к сводам храма, в
иконостас - все говорило детскому сердцу: это - не простое место, это - дом
Божий...
Я не говорю об участии в Богослужении прислуживанием в алтаре,
пением и чтением на клиросе: скажу только, что помню себя на руках; помню, как,
получив эту священную книгу в первый раз, я целовал ее, детски радуясь ее
"красной прописи", киноварью напечатанным строкам. Помню, что, под
влиянием этой радости, тут же дал обещание -стать на клирос с отцом, а затем и
- прочитать шестопсалмие. Шестилетним мальчиком я уже сделал попытку к сему -
увы! - на первый раз неудавшуюся: тоненьким голосом прочитал я 5-6 строк и
смутился, струсил, заплакал... А старичок-батюшка из алтаря уже возглашает отцу
моему: "Читай сам!"... Но чрез неделю я уже победил себя и ликовал
детским сердцем: я прочитал все шестопсалмие!..
