— Что ты ищешь здесь?
Святые отцы говорят — ты встречал это у святого Григория Синаита[52], — что не надо отвечать ему, да и вовсе не надо обращать на него внимания. И я не ответил ему устами, но сказал в уме: «Я пришел сюда, чтобы молиться Христу», — он ведь спросил: «Что ты тут делаешь?»
И, когда он спросил это, содрогнулось вся та местность. И когда я увидел, что он уже тут, что остается только шаг до огня, и он сейчас наедет на меня и раздавит этой машиной, то обнял ту елку, на ней была коробочка со Святыми Тайнами, крепко сжал ее и стал шептать:
— Господи Иисусе…
И когда я схватился за елку, он сказал:
— Я тебе задам хлопот!
Я твердил:
— Господи Иисусе…
Он был справа от меня, по ту сторону от огня, я заплакал и все молился. И тут он подался назад — назад-назад, медленно так, как и наезжал, вот так подался назад, крутя колеса. И когда он оказался на краю кручи, то перекувырнулся через голову вместе с машиной. И когда рухнул, раздался страшный грохот. Я упал на колени от этого грохота и молился аж до часу следующего дня, от страха. Я не смог больше спать. А уши у меня были заложены после этого еще дня два-три. Он рухнул с этой кручи, и больше я не видел ничего.
Это было вечером на святую Параскеву, с 14-го на 15 октября. Да, припоминаю. Это было страшно! А потом, когда я поднялся с земли, колени мои были как деревянные. Я плакал, так больно было мне ступать на ноги. Тогда я прислонился к елке и так еле-еле поднялся. Я взял свои четки и пошел вниз к вязовому пню, где оставлял корм для птиц, туда слетались всякие птицы. Я стоял там и все поражался. Ты слышишь, что он говорил? «Я задам тебе хлопот!»
— И у вас еще были с ним хлопоты?
— Я его еще видел, он являлся мне в образе солдата — я видел себя ночью во сне вместе с офицерами. А затем нашел в «Добротолюбии» у святого Диадоха, что у бесов есть обыкновение являться в образе солдат[53]; но это было во сне, а так не было ничего.
— А наяву не было ничего?
— Нет. Тогда был самый большой призрак. Что сказать? Приходил еще медведь, поурчал-поурчал возле огня — тогда было много снега, но не пошел в мою сторону. А я взял топор, еще у меня была пила, и ударил обухом топора по пиле, он подпрыгнул и поскакал, думая, что это ружье, но потом сел на хвост и снова уставился на меня. Медведей было много, но они не приближались, думали, что здесь овцы, видели, что горит огонь, и думали, что тут отара овец, наверно.
* * *
— Однажды я сильно заблудился. Это было в день святых Воевод
