IV. Последний из намеченных Майером вопросов – вопрос о происхождении и развитии нравственных норм и идеалов. Этические стремления проявляются первоначально в виде смутного позыва (ein dunkler Drang), самые цели, как таковые, разумеется, не являются врожденными, но наклонность к моральным актам и установке определенных целей для этих актов быстро развивается и притом в двух направлениях: с одной стороны, расширяется все более и более целевой кругозор, направленный на будущее, с другой стороны – развивается волевая абстракция; нормы поведения расширяются и координируются между собой, вырабатывается естественная система подчиняющих и подчиненных волевых понятий. Этот двойной процесс формирования норм и идеалов осложняется, во-первых, социальным влиянием среды, окружающей индивидуума: оно бывает всегда весьма значительными но, с другой стороны, и сознательное активное мышление индивидуума направляется на область норм и идеалов и подвергает их формировке. Конечно, этот процесс развития системы норм, завершающейся конечным идеалом, почти никогда не достигает полного целостного завершения, но во многих отношениях остается фрагментарным, бессвязным. Конечный идеал, который ставит себе человек, имеет две стороны, актуальную – представление о его реализации, и потенциальную – представление о выработке известных предрасположений воли, короче целостного характера, который является необходимым для его осуществления. Представление конечной цели как акт волевого мышления могло найти себе выражение не в повелении, но в элементарном акте мысли, вроде: «совершенная жизнь «Я»»! То обстоятельство, что нравственный закон со времен Моисея формулируют в виде императива «ты должен», сильно извратило понимание природы нравственного начала. Наряду с высшей нормой нравственности имеется множество подчиненных норм; однако отсюда не следует, будто все единичные моральные поступки суть лишь средства к реализации вне их лежащей нравственной цели (Зигварт). На самом деле нередко единичное моральное действие уже представляет частичное осуществление конечной цели, привходит как отдельный момент в ее осуществление. В моральную деятельность входят суждения оценки, опирающиеся на моральное чувство, ими мы руководствуемся для оценки собственных и чужих моральных действий.
В заключение своего этического учения Майер затрагивает вопрос о природе «постулатов практического разума». В согласии с тем, что было им ранее сказано, он не видит в них постулатов этического мышления, но продукты аффективной фантазии. Это всего лучше обрисовывается на психогенезисе идеи бессмертия. «Исходным представлением здесь является познавательное представление личности (души) с ее бесконечною моральною задачею. К этому представлению примыкает возникшее из морального чувства аффективное понятие, которое приписывает тому, что ставит себе бесконечные задачи, бесконечную жизнь. И после того как это понятие и то представление слились, возникает аффективное умозаключение, приписывающее человеческой личности бесконечную жизнь». Таким образом, истинным ядром веры в бессмертие является сила самовнушения, которой обладает моральный аффект. Всевозможные логические доказательства бессмертия представляют собою только внешнее прикрытие для этого акта самовнушения.
