Шли последние месяцы войны. Загнанный в свою берлогу, израненный фашистский зверь делал отчаянные попытки оттянуть агонию. В один из таких дней Кожедуб встретился с немецким реактивным самолетом.
Это произошло, как гласит запись в его блокноте, 24 февраля. С утра Кожедуб вылетел в паре с Титоренко на свободную охоту.
«Лавочкины» летели высоко над землей. Вдруг из-за облаков на высоте трех тысяч метров показался немецкий истребитель, шедший на невиданно высокой скорости. Кожедуб быстро развернулся, дал полный газ и начал преследовать врага. Он сразу понял, что это реактивный. Надо его сбить, непременно сбить, показать фрицам, что им ничем не удастся ошеломить советских летчиков.
Кожедуб выжимает из машины предельную скорость, Титоренко не отстает от него. Дистанция между противниками сокращается, вот-вот можно будет открыть огонь. Внезапно Титоренко, охваченный неудержимым азартом погони, не выдерживает и открывает огонь. Кожедуб выругался в сердцах: все испортил! Но, слава богу, нет! Реактивный разворачивается влево, к Кожедубу, и неожиданно подставляет ему спину. Еще секунда, и Кожедуб нажимает на гашетку. Реактивный истребитель, разваливаясь на части, стремительно падает вниз, на вражескую территорию...
В дружной семье таких летчиков, как Чупиков и Куманичкин, Титоренко и Азаров, любой молодой летчик быстро становился отважным и умелым воином. И Кожедуб очень удивился, когда однажды узнал, что летчик Валерий Горбунов, который уже несколько месяцев служил в их части, ни разу не участвовал в воздушном сражении. Он вылетал на боевые задания, но почему-то не находил противника. «Что же это за летчик? — думал Кожедуб. — Такое имя носит, имя великого Чкалова, и вдруг трус. Но ведь и трус может стать смелым. Не попробовать ли полететь с ним в паре?»
Кожедуб вызвал к себе Горбунова и начал мягко выспрашивать его о том, как ему живется, хорошо ли он разбирается в машине. Выяснилось, что машину он знает хорошо. Значит, надо проверить его в бою.
— Завтра вы полетите со мной, Горбунов, — сказал Кожедуб твердо, и длинные светлые ресницы его собеседника дрогнули, а пухлые щеки медленно залились румянцем.
Но Кожедуб сделал вид, что не заметил этого, и отвернулся, давая Горбунову понять, что разговор окончен.
Наутро они вместе вылетели на поиск. Облака были едва различимы в небе, и летчики еще на земле надели кислородные маски.
Показались два «Мессершмитта». «Впереди цель», — спокойно сказал Кожедуб. Но Горбунов, вместо того чтобы занять положенную дистанцию, не отходил от него ни на шаг. «Займите положенную дистанцию и интервал!»— повысил голос Кожедуб.
