Сильный огонь сначала нашей, а потом и вражеской артиллерии преградил разведчикам путь. Пришлось еще на один день искать укрытия. Семечкин потерял много крови и заметно ослаб. Он все время просил у Иванова пить. А Иванов знал, как было бы полезно раненому не только попить, но и поесть. Что было делать? И Иванов решился на отчаянный шаг. Как только стемнело, он вернулся к пленному, переоделся в его платье и попытался проникнуть в ближайший немецкий блиндаж. Сойти за немецкого ефрейтора, конечно, не удалось. Иванов в это и сам мало верил и взял с собой кинжал. С необычайной ловкостью и быстротой этот тщедушный на вид человек прикончил двух немецких пулеметчиков, забрал все съестное, что нашел в блиндаже, снял с пулемета замок и вернулся к Семечкину.
Уже потом Семечкина спрашивали, не опасался ли он, что Иванов его бросит.
— Что вы, что вы! — обиделся за друга Семечкин. — Или мы не русские люди!
Напоив и накормив Семечкина, Иванов сказал ему:
— Что будем теперь делать, Степа? Двоим нам с тобой передний край не перейти. Пойду к своим предупрежу…
— Что ты меня спрашиваешь, Слава? — ответил Семечкин. — Как надо, делать, так и делай.
Но раненого друга Иванов даже на несколько часов так оставить не мог. Он принял еще одно необыкновенное решение. Вернувшись на минное поле, он с риском для жизни снял две мины и установил их недалеко от Семечкина со стороны возможного появления гитлеровцев.
И вот капитану Иванникову из второй роты докладывают, что с ним хочет говорить Иванов.
— Где Степан? — с тревогой спросил разведчика командир батальона.
— Ранен.
— И ты его бросил?
— Я его оставил, чтобы попросить вас прикрыть огнем меня и других товарищей, которые пойдут за ним.
— Я с вами сам пойду. Ждите меня.
Командиру батальона идти на такой риск нельзя, но, учитывая его боевую дружбу с Семечкиным, командир полка и командир дивизии разрешили Иванникову вызволить разведчика из беды.
— А если мы атакуем немцев всем батальоном? — спросил Иванников командира полка.
— Ответ будет дан через полчаса, — ответил командир полка.
Боевая дружба — самая крепкая дружба. Если хоть один советский человек попал в беду, к нему на помощь придут десятки, сотни, тысячи людей.
Разрешение на атаку было получено. Артиллеристы получили приказ поддержать атаку батальона.
На рассвете все приготовления были закончены, и на вражеские позиции обрушился огненный смерч. С первыми артиллерийскими залпами Иванников и Иванов устремились к месту, где лежал Семечкин.
