— Не бойся и не унывай, Филипп, ты скоро Меня увидишь! Я Сама тебя встречу!
Потом один из прекрасных юношей, подойдя к его постели, помазал ему крестообразно лоб и грудь и дал что-то выпить. Второй юноша трижды покадил на него, и они стали невидимы.
Когда вернулась Наталья, Филипп сказал:
— Ты, глупенькая, ушла! А у меня сейчас такие гости были! — и он подробно рассказал ей, что с ним было, и прибавил: — Как мне теперь легко! Смотри — где у меня раны-то?!
Действительно, его жена в изумлении, не увидела ни малейших признаков прежних язв. А терпеливый страдалец, удостоившийся получить исцеление от необыкновенных гостей, той же ночью с миром предал свою душу Господу. На третий день после кончины тело Филиппа принесли в церковь для отпевания. Священник в этот день служил молебен в доме своего духовного сына перед Толгской иконой Божией Матери. Икону несли при большом стечении народа и под звон колоколов.
После молебна батюшка с причтом поспешили в церковь, чтобы отпеть Филиппа до того, как принесут икону. Но как только они стали выносить его гроб из храма, начался колокольный звон, встречавший икону Божией Матери. Таким образом, тело усопшего несли под благовест до самого кладбища, и около него как раз встретились с крестным ходом! Так сбылось предсказание Царицы Небесной, Которая обещала встретить Филиппа после его смерти.
Когда я служил приходским священником, познакомился с одним помещиком, отставным майором, человеком глубоко верующим и очень добрым. Этим он сильно выделялся среди многих, я всегда чувствовал к нему большое уважение и с большой радостью принимал его у себя в доме.
Однажды, когда он был у меня в гостях, он сказал:
— А знаете, батюшка, было время, когда я в Бога не верил, и только милосердному Промыслу было угодно направить меня на путь истины.
Меня это заинтересовало, и я попросил рассказать об этом подробнее. Майор охотно согласился.
— Мне придется начать издалека, с моего детства. Мне было шесть лет, когда я остался круглым сиротой. Пришлось покинуть родительский дом, потому что там некому было за мной смотреть, и меня взяла на воспитание родная тетка. Ее муж, отставной капитан, был назначен моим опекуном. Других родных у меня не было, я был единственным наследником большого состояния моих родителей.
Мой дядя жил на своем маленьком хуторке, который приносил ему небольшой доход. Детей у них с женой не было. Они могли бы жить безбедно, но слабость к вину сильно расстраивала дела дяди и истощала те средства, которые давал ему хуторок.
