— Погрузим прицепчик, — Харитонов обращался к нам вполне по-дружески.
Я уже давно заметил, что отношения людей на заводе совсем не такие, как в учреждениях или в учебных заведениях, — более простые и товарищеские.
Но перемена, происшедшая в руководителе нашего кружка все-таки была непривычна…
— Погрузим? Перчатки есть?
Мы надели брезентовые рукавицы. Поднимали стальные полосы и швыряли в прицеп.
Грохот стоял неимоверный. Открылась дверь конторки, высунулся усатый дядька:
— А, ПТУ трудится, а я думал, тут черти пляшут, — хохотнул он.
Работали мы и правда как черти. Перемазались, вспотели. Николай Иванович трудился вместе с нами.
— Что, ребята, устали, может быть, передохнем?
— Нам некогда, — ответил Мороз, продолжая со злостью швырять железо в кузов.
Помочь было не трудно, от работы мы никогда не отказывались, но главное наше дело стояло, а время шло.
— Вы же сами потом нас ругать будете, что прогуливаем.
— Злопамятный ты, — мастер утер пот со лба, — а думаешь мне больше делать нечего, как грузить это железо? Я не жалуюсь, что для вас же его достал, да еще таскаю.
И правда, подумал я, все уже давно дома, а он «выбил» эти отходы для кружка, хлопочет здесь, да ещё нас уламывает.
— Николай Иванович, вы не сердитесь на него, — заступился я, — просто у нас тут каждая минута рассчитана. Вы не думайте, мы все погрузим.
— Я и не сомневался, — улыбнулся вдруг Харитонов.
Хорошо улыбнулся, по-доброму. И нам сразу стало веселее, прошла недавняя обида.
— Ребята вы толковые, знаю, иначе не взял бы вас в кружок. Только сепаратисты вы какие-то, всех сторонитесь, целыми днями пропадаете на заводе, а не расскажете, как идут дела, что удалось сделать, что не вышло?
Я потупился. Мы, действительно, всех сторонились — опасались, как бы посторонние люди не разгадали тайну пеленгатора.
— Мы не сторонимся, работаем просто много, — старался отговориться Славка.
Но вышло наоборот.
— Если не сторонитесь, закончим разгрузку, покажете, что у вас получилось.
Пришлось нам вести после погрузки Харитонова в инструментальный. Славка открыл фроловский верстак.
— О, да у вас тут собственное хозяйство, — удивился мастер.
Он увидел на верстаке вымпел Николая, где было сказано, что продукцию он сдает, минуя отдел технического контроля. Ставит свое личное клеймо и отправляет на склад. Иметь ключи от верстака Фролова кое-что значило. Это говорило о его доверии к нам.
Славка извлек панели пеленгатора, кучу посеребренных деталей.
