— Это что же, спецзаказ, что ли? — шутя поинтересовалась намотчица.
— Выручите нас, пожалуйста, — запросил я.
— Выручу. Делай, как я.
Работница взяла картон, свернула из него гильзу, получилась катушка. Я тоже сделал несколько таких. Потом она подобрала шпульки подходящего размера и начала намотку. Одну за другой я получал новенькие, поблескивающие медной проволокой катушки и складывал их в заранее приготовленную коробку. Славка тем временем вовсю гнул тяжелым пинцетом толстую проволоку. Как он ни старался, намотчица закончила работу первой. В моей коробке уже лежал полный набор катушек для двух, если не для трех пеленгаторов, а Славка никак не мог «добить» свою работу.
— Давай помогу, — предложил я.
— Нет, я только-только руку набил, — отказался он. — Скоро кончу.
— Примите, — он наконец протянул работнице туго намотанную катушку. — Спасибо.
— Вам спасибо, — ответила она. — Почаще заходите.
— Зайдем как-нибудь.
Мы вышли в коридор, и тут я вспомнил, что мы даже не спросили, как зовут эту работницу.
— Хорошая женщина, а, Славка?
— Мировая, — Славка с удовольствием перекатывал по ладони заработанные им катушки.
Решили передохнуть. Пошли в буфет. Взяли по бутылке кефира и булочке. Кефир был холодный, бодрящий. В зале мы были только двое. Первая смена, в которой работал Фролов, уже ушла, а вторая еще не успела проголодаться.
— Перестань ты ими играть, — Славка отобрал у меня коробку.
Я выпил кефир первый и теперь сидел, машинально поигрывая ею.
— Видишь, проволока может растрепаться, — Мороз вытащил одну из катушек с особенно тонкой фигурной обмоткой.
— Извини, я нечаянно, мне вовсе не хотелось испортить ее.
— Дело не в том, теперь их надо отлакировать, как бы это лучше сделать? Ты не помнишь, Николай не говорил, есть у него знакомый пропитчик?
— Первый раз слышу. А кто это пропитчик? — ответил я вопросом на вопрос.
— Есть такая профессия, я и сам толком не знаю, что они делают, как-то пропитывают катушку лаком.
— Слушай, Славка, давай так же, на ура, как в намоточном? Придем, сориентируемся по обстановке, там ведь тоже люди, поймут, не выгонят.
— Дело было вечером, делать было нечего, — ответил Мороз.
И правда, делать было нечего. Пришлось опять самотеком двинуться в пропиточный цех. Но нам не повезло. На заводском дворе мы неожиданно встретили Харитонова.
— А, ребята, — обрадовался он нам так, словно между нами ничего не произошло, — идите, поможете.
Мы нехотя подчинились. Он завел нас в заготовительный цех. Возле автомобильного прицепа лежала целая куча стальных обрезков.
