— Слава, в школу я больше не пойду.
— Ты серьезно?
— Вполне. Буду работать. Надо помогать семье.
— А как же летное училище?
— Придется тебе одному туда поступать.
Мне стало немного обидно за себя, но я не подал вида.
— Может, передумаешь?
— Нет.
Я вдруг вспомнил о радиохулигане.
— Нашли его?
— Вроде, милиция ищет.
— Как ищет?
В голове не укладывалось, что этот мерзавец еще на свободе. Разве не первейшая обязанность уголовного розыска найти его хоть из-под земли?
— Ты, Боря, думаешь его легко разыскать? Нужен пеленгатор, уйма народу, а если он сидит и помалкивает, его вообще не найдешь.
— Я найду его.
— Так просто его не поймаешь. У тебя нет ни автомобиля, ни пеленгатора, — засомневался Мороз.
— И нет хорошего друга, — я испытывающе посмотрел на Славку.
— Ты на что намекаешь? — обиделся он.
— На то, что плохой ты друг!
Почему?
И тут я неожиданно для себя рассказал Славке, как пришел ночью посыльный, как я плакал у носилок отца, как решил пойти на завод. Я говорил, ничего не скрывая, видно, мне надо было выплеснуть наружу все. Сказал и то, что ждал его, Славку, ждал понимания и поддержки.
Славка сказал:
— Хочешь, пойду на завод вместе с тобой?
— Смеешься? А твои родители? А летное училище?
— Родители будут только рады, что я не буду летчиком. А еще, Борька, радиобандюгу будем ловить вместе.
Я растерялся — что делать? Трясти его руку, благодарить, или не подавать вида, что я рад? Славка, Славка, мой лучший друг! Неожиданно я почувствовал, что слезы навернулись на глаза. Сел на табуретку и закрыл лицо кулаками. Славка обнял меня за плечи, я оттолкнул его, но он не обиделся.
Днем мы с мамой поехали в госпиталь, где лежал отец. В палату нас не пустили. Удалось лишь узнать, что состояние его по-прежнему тяжелое.
Вечером ко мне пришел расстроенный Славка.
— Отец со мной объяснялся по-мужски, — пояснил он. — Зато теперь могу идти хоть к черту. Родительских возражений не будет.
— Значит, действительно пойдешь со мной?
— Пойду.
Я крепко пожал Славке руку:
— Когда я тебе буду нужен, скажи только одно слово.
— Добро.
В этот момент мы, не сговариваясь, посмотрели в мамино большое зеркало. Оно стояло так, что наше отражение было хорошо видно обоим. Я увидел себя — высокого, худощавого, темноволосого, с каким-то отсутствующим лицом, и здоровяка Славку — широкоплечего, рыжего и не по возрасту солидного.
— Ну вот, и сфотографировались на память, — пошутил Славка.
Он всецело доверял мне. Даже не спросил, на какой завод мы пойдем работать. А я, признаться, и сам толком ничего не знал. Но этот вопрос вскоре отпал сам собой. Мороз открыл свой школьный портфель и извлек из него несколько толстых, весьма потертых книг по радиотехнике.
