Ох, и хорошо же Славка в жизни устроился. Ничегошеньки-то, кроме учёбы, не знает. Всё за него по дому делает Тишка — и пол подметает, и воду носит, и дровами печь обеспечивает, и корове корм задаёт, и картошку поросёнку толчёт, и, если Варвара Егоровна стирку затевает, санки с бельём на реку для неё таскает. Не парень, а домработница — не сглазить бы только такое старание. Ой, не перенял бы вскорости Славкино лоботрясничание…
— Славка! — повысила голос Варвара Егоровна. — Вот подожди, я отцу нажалуюсь — он тебя как Сидорову козу отходит, так что тебе и за парту будет не сесть. Что это такое? Два ведра воды притащить — руки, что ли, отвалятся? Контрольной меня начинает пугать… У Тишки тоже бывают контрольные.
— Да уж, контрольные у него… Сравнила с нашими, — Славка нехотя стал одеваться. Вразвалочку, не торопясь, проскрипел половицами к печи, сел на скамейку, натянул валенки. Поверх воротника неизвестно зачем повязал шарф — бегать выскочит, так и шея голая, а тут простуды вдруг забоялся. Полез в печурку за рукавицами. И тянет, тянет время, как свинью за хвост.
— Славка, ты скоро ли? — поторопила его Варвара Егоровна. — Мне вода нужна.
— Сейча-ас.
Вывалился в сени, загремел вёдрами и — ведь вот пакорукий! — не удержал ведро, грохнул о половицу.
Варвара Егоровна, выходя из себя, распахнула дверь:
— Что тут у тебя за землетрясение такое? Стёкла даже в рамах дрожат.
— Да вот… упало ведро…
— Ой, господи, пожамкал ведро-то, смотри-ко, какая вмятина на боку…
— Оно вырвалось… Я не нарошно…
— У тебя что, руки отсохли? Пустого ведра не удержать?
— Да я нечаянно…
С подволоки спускался Тишка.
— За нечаянно бьют отчаянно, — подъелдыкнул он.
Славка сверкнул на него белками, прошипел гусем:
— Нал-л-ловиш-ш-шь у меня, ш-шмакодявка…
Варвара Егоровна закрыла дверь, вернулась на кухню совсем расстроенная: ума не приложишь, что делать со старшим сыном, как приучить к работе. Мужу каждый день жаловаться, так у того метод воспитания один: ремень в руки — и подворачивайся-ка, сынок, спиной… А другие-то методы ему, по правде сказать, применять и некогда: уходит на работу — ребята спят, приходит — спать укладываются. На Заречной Медведице готовят к сдаче механизированный зерноток, у электрика дел — самый непроворот. Иван и дома не водится.
Варвара Егоровна выглянула в окно.
Батюшки! С вёдрами-то Тишка ковыляет по тропке. Вода плещется, за голенища валенок льётся. Да хоть бы по одному ведру тащил, а то сразу оба. А этот-то оболтус где? Неужели куда-то улизнул?
