— Этот Непутевый тебя обучит? Ну уж скажешь!
— Что вы его хаете? Он лучше всех.
— Когда это ты успел рассмотреть?
— Успел!
Они заспорили. У проулка Таня помахала Антону рукой.
— Пока, Кичапин. Ничего, поокапываешь в саду яблони. Работа мужская. Мне надо готовиться к завтрашней поездке.
— Скатертью дорога!
— Какой ты вежливый.
Не отвечая, Антон пошел домой.
Мать еще не возвращалась. Баба Настя захлопотала вокруг внука, пичкая блинами, откидным молоком: как же — «кормилец», вчера на рассаде работал, завтра в сад ехать надо. Но Антон есть не стал, в груди у него была буря. Чужой он для всех. И Танька, и Володька с отцами едут получать машины, а он? Кто его возьмет? Лешка Кобзев и тот отцом хвастает — лучший каменщик, комплекс строил. Почему же, в самом деле, он, Антон, должен жить вдали от отца? И он бы хотел погордиться им перед ребятами. Зачем мать вырвала его из города, привезла в Лашму? Пикируй тут помидоры! Только для себя удобства ищет! Ну поссорились с папой, почему не помириться? Что значит — другая семья? Ерунда. А он тут живет никому не нужный. Антон видел в поле прошлогодние былинки, сухие, безжизненные торчали они одиноко на ветру. Вот и он торчит в селе, как та былинка.
За окном давно стояла ночь, а он ворочался на кровати, не смыкал глаз. Мать осторожно заглянула в его комнату, мальчик притворился спящим.
«А что, если мне вернуться к папе? — вдруг подумал Антон и даже сел в постели. — Ведь не прогонит же? Я ему буду варить обед. А там, глядишь, сумею помирить его с мамой, и опять заживем все вместе».
Эта мысль пришла к нему как озарение. Вот так молния вспыхивает во тьме! Конечно же, так и надо сделать! И тогда перестанет давить тоска. Однако в следующую минуту он вспомнил о другой семье, про которую ему говорила мать.
«Какая она… откуда-то вдруг взялась эта семья? — Антон попытался вообразить себе новую семью отца и не мог. — Э, в этом ли дело? Главное, снова увидеть папу».
Мысль работала лихорадочно, и к рассвету у Антона уже сложился план, как действовать. Володя Жарков с отцом и ребятами выезжают в Саранск в шесть утра. Он скажет, что ему тоже разрешил Петр Петрович сесть на этот грузовик: ему надо повидать отца. Конечно, из дома придется уйти тайком — не отпустят. Шум такой поднимется, ого-го! Что это такое? В последнее время ему то и дело приходится «самовольничать», как говорит мама: уходить без спроса, заводить самостоятельно знакомства, а вот теперь и отправляться в дальний путь, всех обманывать. Но ведь он же едет, чтобы действовать на пользу всей семье! Еще потом спасибо скажут.
