— Лягушачий изобретатель!
От неожиданности Антон отшатнулся. Кобзев шагнул за ним, снова крикнул:
— Ухажер… общипанный!
Ребята вокруг засмеялись. Антона передернуло: «Опять нарывается?» — и в следующую минуту он резким движением вырвал газету из рук Кобзева, при этом зацепив его самого по носу. Вероятно, Кобзев ждал отпора, потому что его здоровенные руки немедленно вцепились в лацкан Антонова пиджака. Кичапин в свою очередь сгреб Кобзева за ворот форменной курточки. Ребята затоптались на месте, каждый стараясь свалить противника. Антон сразу почувствовал, что Лешка очень сильный и, пожалуй, ему с ним не справиться. Да Лешка и был повыше, руки имел подлиннее. Вспомнился рассказ Дробина, как Кобзев отхлестал ребят, вздумавших над ним посмеяться. Все это лишь заставило Антона крепче упереться ногами в пол, собрать силы для борьбы.
Вокруг столпились ребята, поднялся шум. Подбежавшая Таня Рамайкина попыталась разнять сцепившихся восьмиклассников.
— Мальчики, мальчики! — тщетно уговаривала она их. — Кобзев, отпусти пиджак! Антон… Что вы делаете?..
Она обернулась к одноклассникам:
— Ребята, помогите их разнять.
— А тебе чего надо? За ухажера боишься? — крикнул ей Кобзев. — Не трясись, получишь обратно… только с фонарями.
И хотел стукнуть Антона, но тот перехватил его за кисть. Кобзев все-таки вырвался, и тут между противниками очутилась Таня. Она хотела помешать драчунам вновь сцепиться, но Кобзев оттолкнул ее, и Таня отлетела к стенке, стукнулась спиной, однако удержалась на ногах. Лешка стоял красный, лохматый, тяжело дыша, растопырив длинные руки, сжатые в кулаки, сутуля спину, готовый к новому нападению.
Рядом с Антоном очутился Роман.
— Приемчиком его, Антон, — шепнул он. — Приемчиком, как в секции.
В этот момент Кобзев вновь кинулся на него. Кичапин отскочил, Лешка пер на него напролом. Кичапин на это и рассчитывал: он успел занять удобную позицию, приготовиться и, улучив момент, поднырнул под Кобзева, ухватил его за правую руку, дернул, заворачивая назад, и тот с ходу снопом рухнул на пол. Антон моментально оказался сверху, придавил коленом его грудь.
Столпившиеся вокруг ребята ахнули — как молниеносно и ловко уложил Антон классного силача. Но тут же Антона схватил за плечи Жарков.
— Хватит! Отпусти, Кичапин! Хватит!
Антон удержался на ногах, выпрямился, весь бледный. «Другие налетают? Весь класс на меня?» Никто, однако, его больше не трогал. Кобзев медленно поднимался с пола, вытирая кровь с верхней губы. Он был так ошеломлен, что, казалось, еще не понял, что произошло.
