— Если у нас двоих нашлось столько глупости, чтобы ночевать или на острове, или на правом берегу, зная, что идти они могут только по левому берегу, то я полагаю, что у четвертых глупости должно найтись ровно вдвое больше, и они непременно пошли нам навстречу, — в тон ему ответил я.
— Ну, что же, — решительно вставая, сказал Миша, — тогда поплывем.
— Когда? Сейчас?
— Конечно, сейчас.
— А дождь?
— Велика важность! Тепло. Разденемся догола, чтобы не промокнуть.
— Но ведь ночь!
— А для чего луна существует?
— А тучи?
— Гм, — сдался Миша, — действительно, ниже туч сегодня луну не подвесят. Придется ждать до утра. Но ты имей в виду, — строго сказал он мне, — ты хлюпик, ты боишься дождя.
— Да? Я боюсь? Хорошо, — гордо откинув голову, ответил я, — невзирая на дождь, я иду ловить рыбу. Один…
— Подумаешь! Пожалуйста…
Заряд пропал даром. Теперь хочешь не хочешь, а надо идти ловить рыбу. Я избрал способ, который обещал наиболее быстрое возвращение на табор: пробрести с троестенкой от изголовья острова до балагана. Это не так далеко — шагов пятьсот, — а течение очень сильное.
Я нарядился, как подобает истинному рыбаку: только в фуражку (все остальное за ненадобностью было снято), храбро забрел в воду по пояс и бросил привязанную к сети гагарку — сколоченную из досок крестовину. Ее тотчас подхватило течением, и сеть стала быстро распускаться. Еще мгновение — тетива натянулась, и я побежал вслед за нею. Было немножко больно ступать босыми ногами по камням, но в воде боль переносится как-то легче, и я подскакивал или припадал только тогда, когда под ногой угадывал особенно острый камень. Вдруг я почувствовал, что сеть относит влево. Во всяком случае, берег стал от меня отдаляться. Я сообразил, что впереди меня заводь, струя воды выносит сеть к середине, а под косой сейчас начнется глубина.
Вздумал остановиться, смотать сеть в кольца и, выйдя на берег, миновать заводь. Не тут-то было: тетива натянулась, как струна, и властно потащила меня вперед…
А тут еще гуще посыпался дождик. Очертания берегов вовсе исчезли.
Уступая силе течения и подвигаясь вперед, я все-таки понемногу сматывал тетиву. В сети трепетали хариусы, и я радовался, что улов оказался хорошим. Внезапно сеть у меня тряхнуло так, что из рук вырвалось сразу несколько колец подобранной тетивы. Над водой показался огромный рыбий хвост, как пружина, изогнулся несколько раз то вправо, то влево и скрылся. Сеть задрожала еще сильнее. Не помня себя, я бросился вперед. И в тот момент, когда я схватил сеть в том именно месте, где билась пойманная рыба, течением меня подшибло, я потерял равновесие и окунулся в воду с головой. Вынырнув, я почувствовал, что с меня смыло фуражку, но сеть была в руках — и это было самое главное.
