— Я решился сегодня вечером атаковать, и все мы, наверное, погибнем. Возьмите поэтому полковое знамя и спрячьте его, а бригадному командиру расскажите о случившемся.
Майор просит освободить его от этого поручения и позволить принять участие в атаке, но полковник приказывает и приходится слушаться. Окруженный шестью солдатами, он выходит из деревни. Знамя завернуто в полотнище палатки, и чтобы не привлечь внимание противника, его несут не отвесно, а тащат за веревку, прикрепленную к вызолоченному цветку хризантемы.
Когда эта кучка вышла в поле, то вокруг них со всех сторон засвистели пули и солдаты начали падать один за другим. Наконец, последний солдат ранен в живот, а майор Окоши — в правую руку и тяжело в грудь. Ползком они добираются до покинутой деревушки, и майор, взяв обещание с солдата, что он отнесет знамя и письмо, передает ему их. В письме, написанном карандашом левою рукою, значится следующее:
“Мое завещание.
Если я покинул поле сражения в такой момент, то это произошло по категорическому приказанию моего командира полка, поручившего мне доложить о ходе дела. Я знал, с какими опасностями связано достижение главной квартиры, но я не смел забыть опасного положения командира полка, солдат и товарищей, и решился, выполнив поручение и обсудив средства для выручки, вернуться к ним, чтобы разделить их участь. Я глубоко сожалею, что оказался не в состоянии выполнить поручение, будучи ранен.
Поэтому я решился лишить себя жизни, чтобы присоединиться к командиру полка и моим товарищам на том свете. Но я ранен в правую руку и не могу держать сабли, а поэтому лишаю себя жизни при помощи револьвера и прошу извинить меня за это. Позвольте мне поблагодарить вас за вашу дружбу в течение нескольких лет и подумать о вас в это мгновение. Желаю вам славной победы.
Я чувствую большую слабость и лишь с трудом держу карандаш, поэтому я ограничиваюсь указанием на отчаянное положение нашего полка. 22-го февраля в 6 с половиной часов вечера под артиллерийским огнем в небольшой неизвестной деревушке, южнее Ликампу.
Майор Окоши.
Генерал-майору Намбу Дено”
Передав это письмо солдату, майор Окоши прострелил себе голову. Час спустя ползком прибывает в штаб почти умирающий солдат; на спине у него привязано знамя полка, а в фуражке письмо. Так исполнил он свое поручение».
Самым кровопролитным боем, который стрелкам 18-го полка довелось провести в ходе Мукденского сражения, стала схватка за городской вокзал. Полку полковника Юденича здесь «достались в наследство» заранее устроенные полевые укрепления, которые в ряде источников почему-то называются редутом. Японское командование решило прорваться к железной дороге у вокзала, рассчитывая захватить на подъездных путях к нему еще не успевшие отойти воинские эшелоны и составы с армейским имуществом, боеприпасами. То есть речь шла о богатых трофеях. Такая задача была поставлена 5-й дивизии. Ей же приказывалось отрезать от главных сил арьергард русских.
