социальной структуре современного общества, а скорее в
дифференциации культурных и социальных характеристик
составляющих его групп (см. Раздел III). Это, а так же неэффективность
социалистических экономик по всему миру снижают привлекательность
коммунизма.
Правда, помимо фашизма и коммунизма, у либеральной демократии ,
по мнению Фукуямы, имеются еще два менее опасных соперника –
религия и национализм. Однако альтернатива в виде теократического
государства сегодня существует только в исламском мире и
малопривлекательная для немусульман, поэтому трудно представить,
чтобы она получила какое-либо широкое распространение. В свою
очередь, национализм порождается этническими конфликтами, которые
вполне можно разрешить в рамках либеральной демократии; кроме
этого, национализм, сам по себе, обыкновенно сводится к стремлению
обрести независимость от какой-либо группы или народности, он не
имеет собственной социально-экономической доктрины, вследствие
чего совместим с перечисленными выше идеологиями.
В завершении статьи Фукуяма опровергает мнение, что идеология –
лишь прикрытие для великодержавных интересов, которые и являются
часто истинным источником конфликтов между нациями; что конфликты
органически присущи международной системе, поэтому чтобы оценить
их перспективы нужно смотреть на форму системы (является они
биполярной или многополярной), а не на идеологическую сущность
режимов. Он убежден, что после окончательного краха коммунизма в
Советском Союзе и Китае мир не вернется к империалистической
политике девятнадцатого столетия – Германия и Франция не
возобновят прежнее противостояние, а на границе между
Соединенными Штатами и Канадой не будут воздвигнуты укрепления,
ибо имперская политика и территориальные захваты, по крайней мере
в западном мире, более нелегитимны (см. Раздел IV).
Спустя несколько лет Френсис Фукуяма развил и уточнил
первоначально представленную в статье идею конца истории в своей
книге “Конец истории и последний человек”, впервые опубликованной в
1992 году. В самом начале книги Фукуяма обозначает ее цель и
окончательный итог следующим образом: “Хотя данная книга
наполнена последними мировыми событиями, тема ее возвращает нас
к очень старому вопросу: действительно ли в конце двадцатого
столетия имеет смысл опять говорить о логически последовательной
Истории человечества, которая в конечном счете приведет большую
часть человечества к либеральной демократии? Ответ, к которому я
пришел, утвердительный по двум различным причинам. Одна из них
