– Дядя, а вы и вправду шарманщик?
– Наверное, и вправду, – говорит старик, – кручу что-то каждый день. Одно и то же. Оно может быть не здесь и не сейчас, а где-то в мире. Где-то в мире есть печаль... Вот ее и кручу... Каждый день. Много дней... Не всхлипывай. Без печали ничего нет... Утри нос.
Фугетта
– Таа-да, татататаа-да. Таа-да, татата-да, – это звук монет в жестяной банке из-под пива. На углу стоит веселый человек со множеством косичек на голове и играет пустой пивной банкой, словно на марокассах.Я всегда перехожу на другую сторону, чтобы услышать этот ритм без примесей других звуков. Таа-да... И вообще, легче представить...
Я давно собираюсь написать об этом, Света. Ритм навел. Помнишь, таа-да, татата-таада, "о бэ бэлла синьора..."? Глупости, нет таких слов, но нам так слышалось. Сколько нам было тогда? Пришли мы в лес. Голосеевский, кажется? Кругом кусты. Лето. Сидим в купальниках, меряем кольца – новое занятие, только-только замуж вышли. У меня – помнишь? – голубое аквамариновое, первый "взрослый" подарок от родителей. Меряли, пока кольцо не упало в траву. Ты страшно переполошилась: найти, кажется, невозможно в высокой траве прозрачное колечко. Долго кружились, перебирали травинки, и отойти боимся, то место боимся не найти. Ты нашла кольцо. Мы думали, никого рядом, а в кустах стоял перевозчик. Он даже не прятался, просто мы его не видели, а он стоял и смотрел на нас. Когда ты нашла кольцо, мы стали одеваться, а он вдруг запел эту странную песню " О бэ, бэлла синьора", так запомнилось. По тем временам, дерзость неслыханная и язык неслыханный. Мы долго ждали, когда лодочник сменится. И нас чуть не покусали собаки, которых успели отвязать к ночи. Все-таки кусок моего платья остался в зубах «сторожей».
Асфальт Эванстона>2* мало чем похож на траву, в которой мы искали голубое кольцо, а веселый человек с косичками и банкой из-под пива – на того перевозчика... Да и мы вряд ли похожи на тех Наяд... Ритм навел.
Я всегда помню, что ты написала много лет спустя об этом времени: "Мы еще не знали, что нас ждет в жизни".
Мы и не могли знать. Но в одном были уверены: всё будет хорошо.
* * *
– Всё будет хорошо. Вот увидишь.
( Интересно, на что я рассчитываю, когда произношу эти слова? )
– Нет, не всё. Я же знаю.
Сергей Образцов был прав: сказки должны быть не только добрыми, но и счастливыми. Но это не сказка. Это для взрослых. И Настасья знает эту историю: "Джульетте ведь только четырнадцать?". ( Она смотрит на это, как на историю почти ровесников. Подростков. А ведь так и есть). Ладно, Настя, не печалься. Я сейчас сделаю что-то, чтобы ты не печалилась раньше времени, я расскажу тебе, что это – театр. Балет. Здесь всё
