- Прекрати, Гаврила, ну что ты мелешь?
- И девицу вашу, говорит, украли! - карета подпрыгнула вдруг, и камердинер ударился о ее потолок.
- Как это - украли? И откуда он знает про девицу?
- Дак не глухой. Сами все... Мелитриса да Мелитриса... Я-то молчок. Понимаю. Тайна.
- Но с чего он взял, что ее украли? Раненый определенно говорил, что она бежала.
- Он так же определенно говорил про недруга вашего - Сакромозо. Я вначале думал, что это горячечный бред, а теперь сомневаюсь. Может, он вас просто хотел поскорей из дома этого розового выпроводить? Его по роже видно,- жулик.
- Что ж ты там-то молчал? - закричал Никита.
- А... Чтоб поскорее убраться из этого проклятого дома.
Там мертвец у стены лежит. Вдруг полиция нагрянет? Начнут допрос снимать, то да се...
Никита бешено заколотил в стенку кареты, а потом открыл дверцу и заорал что есть мочи:
- Останавливай! Приехали!
Вся картина недавних событий предстала перед его глазами, повернувшись совсем другой стороной. Почему он поверил этому пятнистому мужику с разбитой головой? Словно околдовал он его своим бредом, зельем клейким опоил! Как он подгонял Никиту, как подхлестывал! А ведь могли представить все совсем иначе. Мелитриса испугалась драки, криков, выстрелов и, потеряв голову от страха, выбежала на улицу. Но куда ей идти в чужом польском городе, кого звать на помощь? Конечно, она выждет какое-то время, а потом вернется назад. В спальне никаких следов борьбы. Все чинно, мирно. О, Боже, отчего он не подумал об этом раньше? Какой он дурак!
Лошади встали, Никита выпрыгнул из кареты.
- Поворачивай лошадей! Мы едем назад в Познань.
На лице солдата появилось тупое, непробиваемое выражение.
- Это как же я их разверну, дорога-то узкая. Да и устали лошади. Они шибко бежали, потому что постоялый двор близко. А назад они ни за что не поскачут.
Разговор шел о придорожной харчевне, в которой им пришлось заночевать перед Познанью.
- Ладно. Пусть отдохнут твои кони. Но не более десяти минут. А потом разворачивайся и назад в Познань.
Солдат, охая, подчинился.
И опять пошла скачка. Одно утешение, теперь ехали в правильном направлении, Никита это душой чувствовал! Ведь если вдуматься, все могло случиться еще хуже, чем в том сюжете, который он вообразил. Вся эта сцена в доме- картинка - перевертыш! Как понимать эту фразу, мол, Мелитриса всем нужна, и вашим и нашим? Наши - это Тайная канцелярия - это понятно. А "ваши" кто такие? Ваши - это не иначе как пруссаки. Сашка предполагал, что все случившееся с Мелитрисой - это игры нашей секретной службы. А раненый - ее агент... А если он их агент? А наш агент сидит раскинув ноги у двери с двумя пулями в груди... Никита даже застонал от презрения к себе. Ну почему он ему поверил? По-русски чисто говорит, слова матерные знает? Да мало ли их, христопродавцев, для которых родина пустой звук?
