Вангелия принесла кофе и склонилась над плечом мужа. Она хотела обнять его, но как только Андонис почувствовал ее дыхание у себя на шее, он вскочил со стула и, схватив портфель, стал совать туда бумаги. Второпях он кинул окурок на пол и, погасив его ногой, бросился к двери. Но там уже стояла Вангелия, подстерегая его, — ведь обычно он исчезал в мгновение ока. Андонису не оставалось ничего другого, как вспомнить, что он не взял с собой карандаша. Он перевернул все вверх дном, а потом опять направился к двери, но уже неторопливо, словно бездельник, фланирующий по улице. Вступать в разговор с Вангелией он боялся, зная, о чем бы она ни заговорила, он не сможет сдержаться и выложит ей все. Он осторожно выглянул в кухонное окно, не видно ли Евтихиса. Во дворе было тихо и спокойно. Вангелия остановила Андониса, чтобы поправить ему воротник. Она обняла его одной рукой за шею и всем телом прильнула к нему.
— Я хочу поцеловать тебя, — сказала она, когда он испуганно отпрянул.
— Не теперь. Мы могли себе это позволять, когда я служил в фирме.
— Ты придешь обедать?
— Не знаю. Лучше не жди меня…
Вангелия посторонилась, давая мужу пройти. Выглянув еще раз в окно, Андонис убедился, что препятствий больше нет на его пути. Он чуть приоткрыл дверь — во дворе не было ни души, — подождал несколько секунд и затем, перешагнув через разбросанные вещи Евтихиса, засеменил к воротам. Там он постоял немного. Посмотрел налево, направо, словно только сейчас решал, куда идти. Затем припустил что было мочи, словно вдогонку за каким-то предметом, уносимым ветром.
Вскочив на подножку автобуса, он с трудом протиснулся в дверь; Вангелия успела заметить, как его кожаный портфель мелькнул над головами людей, висевших на подножке.
Как только открылся киоск на углу, Измини побежала за газетой. С годами это вошло у нее в привычку. Продавец уже знал ее и протягивал газету, прежде чем она успевала поздороваться с ним.
— Девушка, что так рано сегодня?
Измини поспешила вернуться домой. В воротах она бегло проглядела все страницы. Затем сложила газету и поднялась по винтовой лестнице на верхний этаж. Отец Ангелоса, как всегда, ждал ее в кухне. Надев очки, он сидел на своем обычном месте за столом, покрытым потертой клетчатой клеенкой. Измини разложила перед ним газету. Они вместе стали быстро просматривать полосы одну за другой, не оставляя без внимания даже самые незначительные сообщения, проверяя, нет ли там чего-нибудь связанного с Ангелосом. Последние дни Измини проявляла особенное беспокойство. Она никому не сказала, что заметила кое-что подозрительное: как-то на днях незнакомый человек шел за ней до самой конторы. За их домом определенно следят, и только что соседка спросила ее об Ангелосе. В этом доме надо быть начеку, здесь всякая мелочь настораживает.
