Когда они стояли в церкви возле алтаря. Поп начал произносить речь. Всеволода чуть не одолели видения. На какое то мгновение он отключился, но потом быстро взял себя в руки и пришел в себя. Очнувшись, он заметил, как за ним наблюдает Кузьма. «Только бы он не заметил моего состояния» — подумал Воевод. Но пронырливый купец, похоже, заметил все. Хорошо, что хоть не достает расспросами. «Да что ж это за напасть такая? И почему именно сейчас, в такое важное для меня событие это все на меня свалилось?» — Думал воевода растерянно и удрученно. — «Что же это за хворь такая странная? И что же это за такие странные видения?» Словно по кускам восстанавливая картину, и будучи уже в крайней угаре от медовухи он начинал вспоминать.
* * *
Еще с раннего детства ему снились эти яркие картины, потом когда он начал мужать и становиться на ноги видения начали стираться пока практически полностью не стерлись из его памяти. Ну а после того происшествия возле озера они не просто вернулись как будто бы все сразу, но стали настолько красочными и сочными и, что самое интересное, крайне непонятными, и как то очень по быстрому, то забывались, то появлялись вновь. Ему виделись обширные пустыни — огромные барханы и караваны верблюдов идущих по ним, множество людей связанных веревками и порой даже цепями, они всё шли и шли. Потом этот огромный и красивый город с величественным храмом. Он не знал что это за город, люди, храм. Но для него это было нечто привычное и родное. Храм. Город. Да Храм!
Это было грандиозное строение. Таких строений на Руси не строили. Огромный, квадратный по своей форме он высился на высокой горе. От этого зрелища просто дух завораживал. Он состоял из нескольких как бы вложенных друг в друга храмов. Первое что бросалось в глаза, когда через прекраснейшие врата туда входил человек — это огромный двор. Он тоже был двойным — внешним и внутренним. А еще эта огромная чаша. Она была подобна целому морю и сверкала на солнце так, что слепила глаза. При воспоминании о ней мысли начали ускоряться с огромной степенью, так что, воевода приложил немало усилий, что бы не отключиться совсем.
* * *
И еще…. Да да! Это язык. Странный такой язык. Явно не язык руссов и даже не тюрков, с которыми они жили по соседству и язык которых был так хорошо известен Всеволоду. Нет, это был какой-то другой язык! В этом городе говорили на нем и в храме говорили. А еще писали как-то не так. На Руси писалось черторезами или рунами. Практически все свободные слои общества Великого Новгорода, того времени были грамотными. Писали на бересте. Ее было в избытке, так как березы росли повсюду, а выделывать их кору умели еще с давних времен. Черторезы-руны! Такие близкие и родные. Сейчас, правда, книжники-попы завели моду писать новой азбукой. Они ее назвали кириллицей, а еще была глаголица — такая странная и чудная. Так что черторезы нонче не в чести, но то была совсем иная азбука. И писали как то совсем уж странно — с право на лево.
