– Но завтра, обещаю, я накормлю вас настоящей итальянской едой.
– Не забудьте о мороженом.
Карли откинулась на спинку стула, пытаясь сосредоточиться на разговоре, а не на том, как приятно сидеть напротив Макса в темноте теплой южной ночи. Звезды и узкий серп луны, запах незнакомых растений, огни деревеньки вдали – все это было так романтично. Карли тряхнула головой, чтобы отогнать эту мысль.
– Здесь так тихо, мирно, вам с Изабеллой должно здесь нравиться, – сказала она, указывая на детскую площадку с качелями, горками и батутом. – Такая детская площадка – просто мечта любого ребенка.
– Изабелла здесь всего третий раз.
– В самом деле? Здесь так хорошо – я думала, вы все время сюда ездите.
Она скорее угадала, чем увидела, как напряглось лицо Макса.
– Мне нелегко сюда приезжать. Марта так мечтала об этой вилле… И здесь ее родители… – Он сделал паузу, но в голосе его было столько боли, что Карли проклинала себя за то, что завела этот разговор. – Они все еще глубоко расстроены ее смертью.
Так много планов рухнуло, так много мечтаний разбилось – она должна была догадаться, как ему трудно приезжать сюда. А если еще он винит себя в гибели Марты, то понятно, что ему неловко встречаться с ее родителями. Но тем самым он лишает Изабеллу ее семьи.
– Может быть, бабушка и дедушка Изабеллы могли бы помочь вам в ее воспитании, особенно если у нее нет других родственников.
Макс перебил ее, явно стараясь сменить тему.
– Почему вы решили стать консультантом по сну?
Карли задумалась на мгновение, потом ответила:
– Сперва я была учителем в школе Монтессори. И там я постоянно слышала от родителей, что им не удается уложить детей спать. – Карли глотнула пива, ожидая, что Макс что‑то скажет, но он молчал. – У меня был ученик, Майки. Он был чудесный. – Карли улыбнулась, вспомнив светлые вихры Майки и привычку сосать большой палец, огромные голубые глаза и то, как он с разбегу кидался к ней на шею. – У него возникли проблемы со сном, когда его родители развелись. Я думаю, он напоминал мне… меня. Я тоже перестала спать, когда мои родители развелись, хотя мне было уже одиннадцать. Я не спала, потому что очень боялась за своего отца. На самом деле я боялась вообще всего. Если бы кто‑то тогда мог посидеть со мной вечером, чтобы я успокоилась и перестала бояться, я думаю, у меня не было бы таких проблем.
Макс некоторое время обдумывал ее слова.
– Вы действительно считаете, что ключ ко сну Изабеллы – то, что я чаще должен сидеть с ней?
