— Не буду, — тихо сказал Женька.
— Добро.
Женька почувствовал, как кто-то склонился над ним и тугие веревки, от которых затекло все тело, начинают ослабляться. Хозяин низкого голоса развязал узел и аккуратно сматывал веревку, пропуская клубок под мальчиком.
— Отойди-ка к борту, — велел он после этого, — тебе наверняка хочется. Только руками за снасти держись, тебя сейчас шатать будет, как былинку, еще свалишься.
Женька торопливо поплелся к дальнему краю лодки. Когда он вернулся обратно, его таинственный спаситель возился с парусом.
С посильной женькиной помощью небольшой парус был расправлен и поднят. Лодка весело побежала вдоль берега, зашуршала вода за бортом.
— Сейчас, за пару мысов отойдем, а то утро скоро, увидят они нас, — проворчал женькин спаситель, — ты уж не серчай,
Женька поразмыслил и спросил:
— А как вы там оказались? Эти, работорговцы, и вас тоже поймали?
— Кто — вы? — удивился тот, — я один. Джек Шипсон. И меня поймать не так-то просто.
— Вы — в смысле… ты, — с сомнением уточнил Женька.
Шипсон хмыкнул.
— А как я там оказался… Я там всегда был. Боцман я. Только теперь я сам по себе боцман. Потому что пираты пиратам рознь. А на нашем капере мы себя уважали. Джек Сильверган нанимался обычно какой-нибудь воюющей державе, чтобы мы ни военные, ни торговые суда не пропускали, да еще разведку несли. А когда мир, ну что ж, бывало и разбоем занимались, но экипажу всегда позволяли спастись. Вот баркас, вот вода, вот еда и весла… Плыви.
— Хм, — с сомнением сказал Женька, — а, вообще вы… то есть, ты как попал в пираты?
— Эх, — ответил Шипсон, — я туда не попал. Я сразу там был. Такая это история…
Он откашлялся и сел прямо.
— Не знаю уж, где я родился, — нараспев произнес Шипсон, — но подобрали меня, маленького, матросы нашего капера посреди моря в пустой лодке. Так что фамилия моя значит «сын корабля», а имя мне дали в честь капитана, Джека Сильвергана. Как я был ростом в полштурвала, уже бегал по вантам. А как стал со штурвал ростом — уже и рулевым оставляли. Джек Сильверган предлагал мне идти на берег в штурманскую школу учиться, да я отказался. Мне на берегу качает и ходить неудобно.
Так вот и шло, год за годом. От юта до бака, от киля до клотика. У меня уж и борода седеть начала… И вот Джек Сильверган (он уж совсем старенький был) умер, а капитаном выбрали старшего помощника. Он сам человек неплохой, но не смог управиться. Через год он ушел с судна, а капитаном стал нынешний.
