Светить невнятное письмо майоре прямо сейчас — вызывало сильные возражения медицинского компонента сингулярности.
— Давай хотя бы сложим в папочку личное не срочное«, ну и пусть она потом сама рассортирует, — наконец подумал Сусьеха Герр-Загенхоф и дал понять, что дальше не отступит.
Сингулярность дала понять, что слишком много споров из-за тупого пинга в полтора вдоха, но спорить не стала.
Доктор прислушался к тому, что делала майора. Она заканчивала с леденцом — то есть леденца оставалось еще много, но он заметно побелел. Медленно шла по бульвару вокруг озера, высоко задирая на каждом шагу ноги в утяжелителях. Про себя она бормотала какой-то детский стишок.
С хорошо мотивированным пациентом работать и приятно, и ответственно. Доктор нахмурился. Если дело пойдет хорошо, месяца через полтора-два она сама прочтет все свои письма, и ответит на те, на которые сочтет нужным. Ну и все-таки, давай запрос о выяснении пакета коммуникации пошлем?
Запрос ушел молча.
Вот и ладушки, — вслух сказал доктор. Мало ли кто там отослал письмо без текста, одним оборванным обращением, просто так удалять мы не будем, окажется ерунда, никто не умрет. А вдруг не ерунда?
Ерунда, — сердито отозвалась сингулярность.
Спорим на щелбан что нет, — подумал доктор.
Как-как она сказала? — ехидно сказал ИИ, — фантастический… Щелбан?
Через шестнадцать дней из зоны приписки адресата прибыл весь пакет переписки майоры и этого, сцуко, немногословного варпера, и сингулярность молча кинула доктору Герр-Загенхофу уже не первый в их совместной работе респект.
— Отдавай немедленно, — ругнулся Сусьяха.
Майора остановилась посреди восемьсот тридцать первого отжимания, две секунды помедлила и продолжила работать. Доктор даже не подходил к ней близко, зачем, параметры сердцебиения, гормонального фона и активности мозга текущего пациента все равно выводились ему прямо на изнанку век. Отлично, отлично. Он выругался еще раз про себя, уже по привычке, и мысленно перекроил планируемые для майоры задачи.
Майя открыла глаза в неизвестном месте. Место молчало. Просто потолок. Просто стенки… А, колыбелька. Сверху наклонилось незнакомое лицо.
С прообуждеениеем ваас, граааждааанкыаа Маааайяя Тсыыклоооуууурии, — сказала абсолютно незнакомая голова, за головой появилась вся женщина средних лет, ну то есть не прям вся, а примерно выше пояса. Майя все еще лежала на дне колыбельки, от ужаса способная только моргать.
ШЬТО???
Акаууун бууудеееэ ааактииивииирооовааан, бууудддеэ, скооооорооо!!! — очень старательно давя на невербальные маркеры убедительности, произнесла женщина.
