А ведь природа понимается нами тем многообразнее и глубже, чем более раскрываются перед нами наукой ее вечно переходящие друг в друга таинственные силы и их немногие неизменные законы. С каждым новым открытием принимает природа для посвященного в ее тайны все новые и новые, все более и более совершенные облики.
From the blaze of the sun′s brigh glory
We sift each ray of light,
We steal from the stars their story
Across the dark spaces of night.
(Мы просеиваем сквозь призму
каждый луч солнечной славы,
мы похищаем у звезд их историю
через темные бездны ночи.)
А вместе с наукой должна неизбежно развиваться и поэзия, захватывая в ней все новые и новые области.
В этом отношении астрономия раньше всех других отделов естествознания привлекла к себе внимание поэзии.
Небо глубокое,
Полное мглы голубой,
Полное звезд золотых!
Небо далекое!
Весь я теряюсь душой
В безднах твоих! —
пишет Шербина, хотя он и не был никогда астрономом. Небо воспевалось в глубокой древности, еще в те времена, когда не была выработана далее рифма. Кто из нас не читал в «Илиаде» и «Одиссее» поэтических описаний златокудрой Зари и восхождения лучезарного Феба? Кому не затрагивали душу вопросы «Голубиной книги»:
Отчего начался у нас белый свет?
Отчего у нас солнце красное?
Отчего у нас млад-светёл-месяц?
Отчего у нас звезды частые?
Отчего у нас зори светлые?
Кто не помнит астрономических мест в поэзии Гете:
Nacht ist schon herausgesunken
Schliest sich heilig Stern an Stern
Grosse lichter, kleine Funken
Blitzern nach und glanzen fern.
(Ночь нисходит, рассыпая
Сотни звезд по небесам,
Рой светил горит, мерная,
Блещет здесь, сияет там.)
Или:
Geheimnissvoll am lichten Tag
Lasst sich Natur des Schleiers nicht berauben.
Und was sie deinem Geist nicht offenbaren mag, —
Das zwingst du ihr nicht ab mit Gebein und mit Schrauben.
(Природа вся великих тайн полна,
Их даже днем ты не увидишь оком.
И что не даст душе твоей она,
Не вырвешь у нее ни рычагом, ни блоком.)
Астрономические сюжеты в английской литературе стали теперь настолько часты, что некоторые курсы астрономии (например, Howe′a) на каждой странице пестрят лирическими куплетами.
«Если искры Прометея не погасли еще среди людей, — говорит Стратонов в своей художественной монографии «Солнце», тоже богатой поэтическими цитатами, — то сверкание их ярче, чем где бы то ни было, выражается в космогонической задаче».
И нет сомнения, что поэзия скоро захватит себе не только космогонию, но и физику, и химию, и другие естественные науки, хотя при этом ей и придется преодолеть ряд серьезных затруднений.
