Ты вел мечи на пир обильный
Все пало с шумом пред тобой.
Европа гибла, сон могильный
Носился над ее главой.
В третьих, падение Наполеона выдержано в иконографических тонах низвержения Сатаны:
Оцепенелыми руками
Схватив железный свой венец,
Он бездну видит пред очами,
Он гибнет, гибнет наконец[170].
С одной стороны, Пушкин исторически точен: Наполеона папа в Париже действительно венчал железной короной итальянских государей и римских императоров. С другой стороны, здесь есть известный иконографический момент: в религиозной живописи XVIII–XIX века Сатану и антихриста часто изображали в железной короне, в том числе и в момент низвержения в бездну. Не исключено, что на это четверостишие повлияли соответствующие живописные образцы и соответственно, Наполеон получает известные черты Антихриста. Стоит отметить и другой момент: во время коронации в Нотр Дам император вопреки церемониалу выхватил корону из рук папы Пия и надел ее сам[171]. Соответственно мы получаем здесь «коронацию наоборот», время оборачивается вспять. И, наконец, низвержение в бездну – апокалиптический мотив, уже рассмотренный нами выше.
Начиная с 1825 года в пушкинском восприятии Наполеона происходит очередной поворот, связанный с работой над «Борисом Годуновым» и осмыслением Смутного времени как своеобразной русской революцией начала XVII в. И здесь проявляется историческая параллель Самозванец – Бонапарт.
За образом Лжедимитрия в трагедии незримо просматривается образ Наполеона. В пользу этой теории можно привести целый ряд доводов, уже представленных предыдущими исследователями.[172] Это и обещание Басманова Годунову:
И замолчит и слух о самозванце;
Его в Москву мы привезем, как зверя
Заморского, в железной клетке…
Исторический Басманов не давал подобного обещания, оно прозвучало из уст маршала Нея во время Ста Дней, когда король Людовик XVIII поручил ему остановить Наполеона.[173]
Второй сюжет – параллель между Ста днями и вторжением Лжедимитрия:
Димитрия ты помнишь торжество
И мирные его завоеванья,
Когда везде без выстрела ему,
Послушные сдавались города,
А воевод упрямых чернь вязала.
Эта картина не вполне верна относительно похода Самозванца: ему оказал ожесточенное сопротивление Новгород-Северский, где воеводой был Басманов, а под Добрыничами его наголову разгромили войска, верные Годунову, но зато она полностью соответствует Ста дням Наполеона, когда действительно без единого выстрела ему сдались Гренобль, Лион и, наконец, Париж
