Когда мне было 19 | страница 93



Четвёртый этаж считался «Терапевтическим отделением». Об этом гласила огромная синяя вывеска, что встречала каждого уже на лестнице.

Зайдя в 58-ю палату, я беспокойно огляделся.

— Ну и что это за чёрт? — услышал я в свою сторону.

С кровати встал паренёк плотного телосложения, кинув на тумбочку газету, и вышел из палаты.

— Маруся! Ну, что это такое? — заорал он где-то в коридоре. — Я же просил, — не в нашу палату! Ну, что было не понятно?!!

В палате осталось лежать три человека. Все они с оживлённым интересом стали пожирать меня взглядом.

Долго не мешкая, я стал располагаться возле свободной единой койки.

— Эй! Она занята! — крикнул мне один.

— А кем же она занята? Ведь здесь никого нет! — попробовал возразить я.

— Не твоё дело, придурок. Занята и всё!

— Что ж, слова, не подтверждённые фактами, навсегда останутся только словами!

— Ты чё, сильно умный? Думаешь, раз заработал себе флюс, то тебе никто в рупор не въедет?

— Что? — вскипел я. — Иди-ка сюда на минуточку!

В палате пахло дракой, но она так и не состоялась. А жаль! Хотелось выплеснуть негативные эмоции на моём обидчике. Вовремя заступился один из лежащих больных — десантник Михаил. Спокойный, уравновешенный Миша встал между мной и невысоким пареньком, настойчиво попросив обоих успокоиться.

— Уйди, Миха! Я покажу ему, каков на вкус «Дед ракетчик Валентин»!

— Уймись, Валя! Ляг на койку! Иначе врачи услышат о вашей потасовке, и вколют тебе лошадиную дозу успокоительного.

Валентин недовольно хмыкнул и лёг на кровать, продолжив решать кроссворды, но всё ещё кидая озлобленные взгляды в мою сторону.

— Солдат, тебя как зовут? — спросил десантник.

— Я Дима… э… Дмитрий.

— Что ж, «Дима-Дмитрий», добро пожаловать в военный госпиталь города Хмельницкий. Ты уж прости Валентина! Он просто новичков не любит!

— А за что мне их любить? — фыркнул Валентин, выглянув из-за газеты.

— Но у тебя нет также ни одной адекватной причины их ненавидеть, помимо собственного эгоизма! — сердито кинул я.

— Да пошёл ты!

— Сам иди! — ответил тут же я, кинувшись к его койке, но вновь упёрся на Мишу.

— Да не обращай ты на него внимания! — махнул он рукой. — Располагайся на этой койке. Он пошутил.

— Ну, ясно. Доброжелательный малый!

— Ну да! — улыбнулся в ответ Михаил и прилёг на постель.

Я поспешно разложил свои вещи на тумбочке и в течение часа успел получить форму. Всё тот же синенький пиджачок и подстреленные синенькие штанишки. Переодевшись, я прилёг в койку и достал блокнотик с ручкой, где писал на протяжении всего времени стихотворения.