Женька развернул её к себе и стал смотреть прямо в глаза. Его руки лежали на плечах Варвары и она чувствовала, что от них идёт страшная энергия, революционная, усмехнулась она про себя.
— Конечно, друзья, — сказала Варвара с улыбкой.
— А ты бы хотела какого-то другого качества в наших отношениях?
— Что за странный вопрос? Ты же знаешь. У меня есть папик.
— Что такое папик? Это всё несерьёзно. Тебе нужен молодой, энергичный мужчина… А, понимаю, папик уже состоялся, а у меня денег нет. Как там у Уриевского:
Я хотел бы подарить тебе яхту
иль хотя бы там какой-нибудь танкер,
но у меня в кармане полный «ахтунг»
и в кошельке у меня «дангер-дангер»10
— Да нет, конечно. Женька, я тебя ценю не за кошелёк, ты же знаешь. Мне с тобой интересно. Вот ты рассказываешь так мудрёно, я хоть и не пролетариат, но мне интересно. Кстати, кидай мне ссылки, я тоже послушаю этих леваков, порекомендуй кого-нибудь. У меня тут как раз статья назревает. Про революцию. Хочу у себя на канале потом опубликовать. Конечно, настоящая газета хорошо. Но каждый раз обращаться к папику не будешь. Нужно пытаться самой как-то прорваться в этот мир журналистики. Так что мне очень интересно.
— Понял. Ладно, — Женька явно поскучнел.
«Чего же он хочет?» — думала Варвара. «Хочет любви? Смешно. Я не воспринимаю его как своего парня. Чтобы полюбить, нужно крылья за спиной. Чтобы такой мужчина, который бы просто поразил, неважно чем, удивил, обрадовал. Мир иногда кажется открытым, а иногда кажется, что все живут в каменных колодцах».
Женька был интересным собеседником, другом, но не более.
Противная весна могла порадовать только грязью. Дорошин пил кофе у себя в кабинете и просматривал бумаги, подготовленные Шашериным.
Вот опрос жены Чеснокова, в котором она упоминает «Корпорацию Вечность» и уже известного Беликова Артура Александровича. С самим Беликовым Дорошин не спешил знакомиться, потому что обвинить пока его было не в чем, а вот врачебная тайна была пока не так интересна.
И родственники Надежды Светловой, и родные Родиона Чеснокова каким-то образом пытались лечить своих неудачников.
Бутылочек с боярышником у Чеснокова не нашли, впрочем, если судить по воспоминаниям, ему было без разницы, что пить. И версия случайного смешивания с лекарствами была правдоподобной.
Он вызвал Шашерина.
— Алексей, какие соображения по этому всему? — кивнул он на папку с собранными материалами.
— Виктор Николаевич, моё мнение такое. Версия, конечно, интересная, что вот жили-жили, и раз — случайно приняли нейролептики с алкоголем. Вы же понимаете. Что инстинкт самосохранения всё-таки есть.
