Глава 6. Круглый год. Рождество
Рождество приходило тихое, морозное, ясное. Оно не просто приходило: его встречали. Даже казенная гимназия встречала его каникулами: числа 21-го отпускали нас на все святки, до 7 января, – и сами педагоги добрели к Рождеству, в последний день занятий уроков не спрашивали, а читали что-нибудь вслух. Тут впервые за учебный год слышалось в классе не педагогическое, а художественное слово.
Даже педагоги! Хотя, разумеется, гимназия никак Рождество не праздновала: никаких елок в ней не устраивалось. Но зато она давала возможность семье праздновать Рождество, как кому было по душе и по обычаю, и в это празднование не вмешивалась.
Чем вспоминается прежде всего Рождество в нашем доме?
Прежде всего обилием всяких яств (но не питий!). На Пасхе были, так сказать, уставные яства, на которые падал отсвет церковный: пасха, кулич, красное яйцо. Освященную пасху, кулич и яйцо с четверговой солью «вкушали», как просфору, а не просто ели. На Рождество таких освященных «вкушаемых» яств не было, тут был просто праздник, радостный своей непосредственной радостью, так знакомой семье, особенно многочисленной: родился Младенец! И если по случаю «родин» и «крестин» обыкновенного младенца хлеб-соль поставлялись в необычном количестве и предлагались всем с особою радостью и щедростью, то какие же «радости» и «крестины» нужно было справить Божественному Младенцу!
Они и справлялись необыкновенно щедро, обильно и радостно по всей Руси. Справлялись так и в нашем доме.
Самый сытный, самый обильный обед в году был на Рождество, и был сыт и обилен он для всех, званых и незваных. Отец не высчитывал, кого надо ждать на Рождество, мама не совещалась с двумя кухарками, «белой» – Петровной и «черной» – Ариной, на сколько человек нужно готовить на Рождество на семью, на прислугу, на «молодцовскую», – отец только сообщал матери: «Я привез из городу еще окорок: очень мне приглянулся» или: «Я взял у Павлова сыру: очень хорош, слеза обильна», – и спрашивал маму только об одном: всего ли вдоволь припасено на праздник.
Но он знает, что мог бы этого и не спрашивать. Всего вдоволь. «Вдоволь» это идет и с собственного плетешковского двора, где поуменьшится к празднику гусиное и утиное население, «вдоволь» это идет из погреба, где стоят кадки с отличной солониной, и из кладовой, откуда немало банок с вареньем перенесено в дом.
