Готрек сумел-таки сосредоточиться.
— Говоришь, ни о чём не беспокоишься? — сказал он, затем вытащил кусочек мяса из бороды, пару секунд смотрел на него, а потом засунул в рот. — Звучит не очень «возвышенно». Даже я это могу.
Курин улыбнулся, его рука всё ещё была вытянута, а кожа всё ещё кружилась в небольшом смерче.
— Я чувствую, что тебя волнует больше, чем ты готов признать. Но я могу избавить тебя от твоих преступлений. Мы способны заглянуть в души, Убийца — мы видим их ценность, и видим, что их преследует. Возьми меня за руку, скажи, что с такой силой заставляет тебя напиваться, и я заберу у тебя память.
Готрек ухмыльнулся, но затем заколебался и с сомнением уставился на руку мужчины.
— Заберёшь, говоришь?
Истребитель мало что рассказал Маленет о своей прошлой жизни, но она знала, что дуардин хотел искупить какой-то проступок, совершённый в прошлой жизни. Он искал славную смерть в битве, как своего рода покаяние. Её пульс участился. Если Готрек сумеет забыть то, что так стремится искупить, он перестанет столь целеустремлённо идти к собственному уничтожению. Она могла просто привести его, как подношение, домой, в Азир, вместе с неповреждённой руной Черномолота.
Курин всё ещё улыбался.
— Или, если ты не хочешь избавляться от своего болезненного прошлого, я могу дать тебе шанс на примирение. Я могу разбудить твоих призраков, Истребитель. Я могу вытащить твои тени на свет. Есть ли кто-то, кого бы ты хотел обвинить? Или извиниться? Мои возможности велики.
— Шарлатан, — усмехнулась Маленет. — Думаю, ты ещё и гадаешь. И сколько же это будет стоить?
— Никаких денег. Просто искренность. Нагаш преследовал мой орден на протяжении бесчисленных поколений, — Курин вяло взмахнул рукой, указывая на улицы снаружи. — И оставил меня в окружении людей настолько глупых, что они поклоняются всем богам одновременно, когда не должны поклоняться ни одному, — он по-очереди оглядел всех троих, сохраняя на лице полуулыбку. — А теперь я слышу, что вы трое ищете его. В то время, как любой другой червяк в Клемпе хнычется Нагашу, ты хочешь сразиться с ним. Я давно не слышал ничего, кроме страха, — он посмотрел на руну в груди Готрека. — В тебе есть что-то иное.
Маленет кивнула.
— Итак, если мы расскажем тебе, зачем ищем Некроманта, ты избавишь Готрека от его вины?
— Если это то, чего он хочет.
Истребитель всё ещё смотрел на руку Курина, но Маленет поняла, что разумом он вновь унёсся в прошлое. Его обычно жестокое лицо разгладилось, и, лишившись привычного выражения ярости, теперь оно казалось больше суровым, чем зверским — шокирующая масса из шрамов и ломаных костей.
