— так выражаться было для него нетипично. Теплота и порыв не входили в привычки отца.
Но она была рада случаю повидаться с ним, этим тайным Наполеоном Нового Орлеана, на которого она была так похожа — и которого едва знала. Так что эти четыре дня они с отцом и Эмили провели прекрасно — до вчерашнего утра, когда портье в «Бэттери Парк» вручил отцу телеграмму.
Его лицо посерело.
— Чертовы New York Times. Почему они не могут дать этой истории затихнуть, после стольких-то лет. Bordel de merde! Думают, что перехитрили меня, прислав сюда какого-то репортера, так, что ли?
— Трудно, — сказала она больше себе, чем ему, — выбрать более неподходящее время. — Если узнают, что тут есть хоть какое-то сомнение…
— Именно, ma chere. Il sont conts, идиоты. Отчего никто не запретит им копаться в моей жизни?
Он собрал вещи и уехал — даже не сказав куда — в течение часа. И забыл попрощаться с ней.
Сзади послышался стук копыт. Эмили догоняла ее тихой рысью.
— Ну, Лилс, судя по тому, как ты тут застыла, могу сказать — подъездная дорога тебя впечатлила. Так жаль, что твой папа не смог остаться и тоже ее увидеть. — Она помолчала, как будто была не уверена, стоит ли говорить что-то о том, каким странным был его внезапный отъезд. Но, решив не затрагивать эту тему, только улыбнулась. — Джордж будет в восторге от твоей реакции.
— Я уверена, у твоего дяди есть более важные дела, чем волноваться о мнении леди, которой он даже не видел.
— Погоди, это пока он не встретит тебя. Вот тогда и посмотрим, как его будут волновать твои мысли об этом проекте. — Эмили просияла улыбкой. В этом была она вся — детская радость и теплота, которую, при всей ее наивности, нельзя было не любить.
— Твой дядя производит впечатление совершенно довольного жизнью человека — путешествует по миру, коллекционирует предметы искусства, читает книги, строит свой тайный замок…
— Ну да. Но правильная женщина может показать даже самому довольному из людей, как он на самом деле несчастен.
Лилли рассмеялась.
— Ну, в смысле, без нее, — добавила Эмили.
— Позволь мне еще раз подчеркнуть, что я приехала с тобой сюда, на Юг, отнюдь не потому, что отчаянно ищу себе мужа.
— Никто, моя милая Лилли, не сможет заподозрить тебя в том, что ты отчаянно ищешь хоть что-нибудь. Ты просто берешь то, что захочешь, даже особенно не стараясь. Что напомнило мне — я хотела спросить, о чем это ты говорила с тем мужчиной на станции сегодня утром?
Лилли повернулась к подъездной дороге спиной.
