Дома Вася поздоровался с выглянувшими из своего закутка орлами Власика, прошёл на кухню, где поставил чайник на появившуюся совсем недавно новинку — газовую плиту, а сам пошёл чистить пистолет. Нечищеное после стрельбы оружие, это как ветчина по субботам на столе раввина — событие фантастическое.
После чистки прилёг на диван, и незаметно для самого себя уснул. Наверное, сказалось нервное напряжение после встречи с бандитами. Нет, никаких душевных терзаний в духе героев Достоевского, но всё равно…
Разбудил его деликатный стук в дверь кабинета:
— Василий Иосифович, чайник в четвёртый раз засвистел, — доложил охранник. — И там это, барышни к вам пришли.
— Там, это где?
— Да в гостиной хозяйничают. Я им сказал, что вы заняты, а они с пирожными. Разве можно не пустить барышень с пирожными?
Вася бросил взгляд на запястье. Ого, три часа подушку давил! И кого там нелёгкая принесла? Если тётки по материнской линии, то давно уже не барышни. Если младшие сёстры, то охрана их в лицо знает.
— Сейчас буду, только переоденусь.
Выходить к гостьям в гимназической форме, помятой от сна на диване, дурной тон и верх неприличия. Это к Алексею Максимовичу можно по-соседски завалиться в халате и тапочках на босу ногу, и самого его застать в рубашке с чернильными пятнами на рукавах.
В гостиной ждал сюрприз. Даже три смущающихся и краснеющих сюрприза — Верочка Столыпина, Катя Орджоникидзе и Лизонька Бонч-Бруевич. На столе вместо чайника красовался пузатый самовар, расставлены розетки с вареньем и мёдом, насыпаны в вазочку шоколадные конфеты, а по центру огромный фарфоровый поднос с эклерами, не иначе как микояновскими.
И зачем одноклассницы заявились? В гимназии, можно сказать, внимания не обращают, а тут целой толпой. Адрес откуда узнали?
— Красный, мы всё знаем! — выпалила Верочка Столыпина.
— Да-да! — поддержали её Катя с Лизой.
Василий ухмыльнулся:
— В таком случае, госпожа Столыпина, приведите мне доказательство теоремы Ферма.
Верочка округлила глаза, а Катерина с Лизаветой за её спиной тихонько захихикали. И Васе пришлось брать командование в свои руки.
— Итак, давайте всё с начала, — Красный поочерёдно обозначил поцелуй тонких пальчиков каждой девочки, не качаясь губами. — Позвольте представиться, о прекраснейшие сударыни! Василий Красный, для друзей просто Вася. Мы же друзья?
— Э-э-э…
— Прочие ко мне домой не приходят.
— Меня тоже просто Верой называй, — выдохнула Столыпина и опять покраснела. — И да, мы друзья.
