«Где … капитан?»
Я поднял голову, посмотрел на квартердек и указал на полную фигуру Баннермана, которая выделялась глубокой черной тенью на сером фоне тумана.
«Отведи меня к нему», — пробормотал Монтегю.
Я взял его за руку, другую под локоть и осторожно повел вверх по крутой лестнице на квартердек, как маленький ребенок, делавший первые неуверенные шаги. В облаках тумана рядом с кораблем началось нечеткое, не очень заметное движение, и на очень короткое мгновение мне показалось, что я слышу тяжелое, бесконечно затрудненное дыхание.
«Монтегю!»
Баннерманн заметил нас и быстрыми шагами бросился к нам по влажной блестящей палубе. На его лице было испуганное выражение, но оно почти сразу превратилось в гнев, когда он остановился перед нами и посмотрел мне в глаза. «Крейвен!» — рявкнул он. «Вы совсем в своем уме? Как ты можешь доставить сюда этого человека. Он …»
«Это было мое собственное желание», — прервал его Монтегю. Его голос был таким низким, что его бы не услышали, если бы на палубе не было так неестественно тихо. Тем не менее Баннерманн немедленно замолчал.
«Роберт рассказал мне об этом тумане», — продолжил он. «И я должен был увидеть его», — он громко вдохнул, посмотрел мимо нас с Баннерманном в туман и сжал кулаки. Его губы сжались в тонкую линию.
«Как долго это продолжается?» — спросил он.
Баннерманн был явно раздражен. «Какие?»
«Туман», — нетерпеливо ответил Монтегю. «Роберт сказал, что мы связаны с рассвета».
«Не совсем так, — сказал Баннерманн. «Туман поднялся за два часа до восхода солнца, но ветер не утихал позже», — подумал он на мгновение. «Три часа», — сказал он тогда. «Может быть, три с половиной».
«Три с половиной часа!» Монтегю побледнел еще больше. «Мы не можем здесь оставаться, капитан», — сказал он. «Корабль должен немедленно начать движение. Мы … все в опасности, если пролежим здесь еще час».
Взгляд, которым оценил его Баннерманн, говорил на его собственном языке. Я пристально посмотрел на капитана и попытался покачать головой, чтобы Монтегю этого не заметил. Баннерманн так же незаметно кивнул. Он понял.
«Я знаю, о чем вы сейчас думаете, капитан, — тихо сказал Монтегю. Он посмотрел вверх. «И ты тоже, Роберт, но я не сумасшедший и не фантазирую. Я очень хорошо знаю, что говорю. В опасности весь корабль, все на борту. Этот туман не обычный туман. Мы должны убираться отсюда!»
Баннерманн ответил не сразу. Неохотные эмоции отразились на его лице. Поведение Монтегю, должно быть, озадачило его не меньше, чем меня; но, как и я, он знал Монтегю как человека, который обычно не шутил от ужаса. И, возможно, он тоже почувствовал странную, угрожающую, которая, казалось, таилась в этом тумане.
