Яков ждал Лену на лестнице, каскадом поднимающейся к мощным, слегка изогнутым по замыслу архитектора опорам и балкам кинотеатра. Над городом величественно и щедро царила весна, небо сияло голубизной, подсвеченной лишь радужными лучами уже клонившегося к закату солнца. Воздух был насыщен сладковатым ароматом цветущих каштанов, приносимыми ветром запахами полевых цветов и той особой свежестью, при которой дышится радостно и легко. В скверике напротив суетилась и голосила детвора; улица была полна гудением моторов и сирен проезжавших мимо троллейбусов и автомобилей, шуршанием колёс и гомоном прохожих. Сеанс должен был начаться через минут пятнадцать, и толпа возле кинотеатра стремительно росла. Он увидел её только что соскочившую с подножки трамвая и энергично и призывно машущую ему худенькой белой рукой. Яков невольно залюбовался ею, грациозно и пластично поднимающейся навстречу ему по лестнице.
«Сколько в ней нежности и естественности», — подумал он, уже не в первый раз с любопытством и восхищением рассматривая её.
— Привет, Яшенька. Я тебя ещё из трамвая заметила. Ты со стороны смотришься просто бесподобно, как статуя одетого Аполлона, — сверкая белозубой улыбкой, проговорила Лена и, подойдя вплотную к нему, поцеловала в щёку.
— А ты похожа на «Венеру» Боттичелли, выходящую из моря, с одной лишь разницей, замеченной тобой, — она, в отличие от тебя, была совершенно обнажённой.
Лена прыснула счастливым смехом.
— Я не опоздала? — спросила она, угомонившись и глядя на Якова прекрасными голубыми глазами.
— У нас есть ещё несколько минут. Я слышал от друзей, что в фойе довольно интересная выставка одного молодого художника. Если хочешь, давай посмотрим.
Он обхватил её за талию и повлёк к входу в кинотеатр. Они миновали контролёра и вошли в огромный зал, хорошо освещённый льющимся через широкие прозрачные стёкла светом. Здесь было много народа. Привлечённые необычной экспозицией, люди небольшими группами перемещались от стенда к стенду, тихо переговариваясь между собой.
— Откуда начнём? — спросила Лена.
— С буфета, — пошутил Яков.
— Ты такой галантный кавалер. Я тебя не разорю? — подхватив предложенную им игривую интонацию, проговорила она.
— Разве ты не знаешь, что меня повысили? Теперь у меня много самой устойчивой в мире валюты.
— Знаю, но я же стою значительно больше, не правда ли? — парировала Лена.
— Тебе просто нет цены. Активистка, комсомолка, спортсменка, а главное — красавица, — произнёс он, подражая знаменитому актёру Владимиру Этушу. — Вот за это мы сейчас и выпьем.
