– Как тебя зовут?
– Елизавета.
У Лады подступили к глазам чувства.
– А я твоя мама.
– Да знаю. Сама тебя выбрала.
– Какая ты?
– У меня уже есть хрусталики глаз.
– И ты видишь?
– Я вижу с первой секунды. Пойдем завтра в «Кофе Хауз». Так хочется лимонной слойки. И надень свое новое платье для беременных.
– Да вроде рано еще.
– Уже пора. Меня стала давить твоя юбка-карандаш.
И они стали дружить. И Лада поняла, что ей больше никто не нужен. Они вместе ходили в кино смотреть «Милый друг», снятый по роману Ги де Мопассана и «Транс» Денни Бойла. На последнем Лиза уснула, зная наперед о разорванной голове. Бегали в гомеопатическую аптеку за Нукс Вомикой, когда прихватывала изжога. Вдвоем, придерживая друг друга за локти, гуляли по Андреевскому спуску в весенние заморозки и пили грог, извиняясь за высокие градусы. Вечерами читали сказки вслух. Лиза любила «Рапунцель», а Лада – русские народные, особенно «Гуси-лебеди». Утром спорили, кому первее нужно в ванну, и старались не дышать, переживая, что несвежее дыхание. Выбирали духи в Brocard и браслеты в Accessorize. Покупали сумки в Parfois и плащ в Orsay. Жизнь стала объемной…
А потом у Лады вдруг напухли ладони. И ей все время хотелось что-то трогать: траву в зеленом оперенье, холодное стекло, хранящее энергию сока, махровое полотенце, теплое от батареи. Ей хотелось гладить розовые щеки редиса, яблоневые цветы, продрогшие с ночи, свое новое шелковое платье и желтую шапку одуванчика. Она даже не подозревала, что эти процессы происходят не у нее, а у ее недавно зачатого ребенка. И что как раз идет развитие чувствительности подушечек пальцев…
По вечерам Лиза любила водить разговоры. Чаще всего они были о папе.
– Ты скучаешь? – спрашивала она, намазывая на пухлые ладошки крем «Маленькая фея».
– Еще сильнее, чем вчера.
– И я скучаю. Расскажи о нем.
Лада доставала студенческий альбом и показывала на самого высокого и очень худого парня.
– Смотри, это он.
На фото стоял кто-то тощий в широких джинсах-бермудах и пуловере «Boys». Чуть дальше находился его друг в свитере, заправленном в варенки. Рядом с ним прислонилась девушка с поставленной на бок челкой и розовых неоновых леггинсах.
– А что это за штаны?
Лада засмеялась от воспоминаний о том, как в ведрах они часами варили свои джинсы.
– А кто эта девушка?
– Я.
– Мам, у тебя что, не было вкуса?
Лада расчувствовалась от слова «мама». И заплакала.
– Не плачь! – малышка стала обнимать ее изнутри, обхватывая круглый живот.
