Д и н а (ошеломленно). Какой же ты подлец!
С а л и х. А ты прости меня, подлеца! Прости! (С яростью.) Зачем он здесь! Кто он такой, чтобы быть здесь?! Ты иди, майор! Иди, а мы еще поговорим здесь!
Д и н а. Нет! (Мужу.) Идем! (Уходит.)
С а л и х. Уходишь?.. Зачем я все это?.. Зачем?..
Насыров торопливо достает деньги, бросает на стол.
Н а с ы р о в. Не думал, что ты такой. Съездить тебе… по физиономии?
С а л и х. Извини, майор, но я ее тоже любил. Быть может… Пусть она меня простит. И ты прости. (Пауза.) Ты летай там (неопределенно машет рукой) наверху… Летай…
Н а с ы р о в. Я-то полечу. Ты вот в предельный режим вошел. Ты сумеешь ли приземлиться?
С а л и х. Не разбейся только, майор, когда летаешь там, в небе. Не разбейся. А я буду любить тебя. Столько, сколько звезд на небе. Столько дней, сколько звезд на небе.
Насыров уходит.
Зачем? Зачем? (Сидит, подперев лоб рукой, потом поднимается, идет к своему столику. Садится.)
Подходит о ф и ц и а н т к а.
О ф и ц и а н т к а. Вас рассчитать?
С а л и х (равнодушно). Еще сто пятьдесят коньяку, пожалуйста. И закусить что-нибудь.
О ф и ц и а н т к а. А что?
С а л и х. Манная каша у вас есть?
О ф и ц и а н т к а. Нет! Я же вам говорила, что манной каши у нас не бывает.
С а л и х. Ну, дайте что-нибудь пожевать. Дырку от бублика можно? Хочу вернуться в детство! Хочу манной каши! Нельзя, да? Сама садик я садила, сама буду поливать?.. И вам нельзя со мной посидеть? Не разрешают?.. И вы не накормите меня манной кашей?
III.9
Обычная комната: тахта, стол, кресло. С а л и х, в рубашке, брюках, сидит на тахте. Его пиджак висит на стуле. Ж е н щ и н а — ее зовут Надя — в кресле, курит.
С а л и х. Так сколько за… манную кашу? (Тянется рукой к пиджаку.) Зарплату сегодня получил. Сколько? Пять, десять? Мало? Тогда двадцать! На! (Швыряет деньги.)
Ж е н щ и н а (недоуменно). Зачем? За кого ты меня принимаешь?
С а л и х. Ага, понятно… Пастушеская идиллия платонической небесной любви. Ее нельзя купить!
Ж е н щ и н а (смотря на него). Как я ненавижу всех вас, мужчин. Какие вы мужчины! Вы еще не переспите с женщиной, а уже начинаете помыкать ею. А если я официантка, меня можно уже оскорблять? Можно унижать, да? Швырять в лицо деньги, играть разудалого купчика? Так, что ли? А сам? Ничтожество!.. Извините! Груба! (С насмешкой.) Иди. Зря все это.
С а л и х. Зачем ты извиняешься?
Ж е н щ и н а. Ходишь каждый день в кафе! Пьешь! Жалко стало. И себя жалко. Всех жалко! Надо же жалеть кого-то! А всех не надо жалеть! Сама виновата!
